Подруги засиделись у гостеприимного Ильи Семеныча, пока перевязывали веревками свертки, потом ловили машину, потому что ехать на метро с такой тяжестью было невозможно: одна большая коробка с книгами и два свертка поменьше с бумагами и фотографиями.
Подъезжая к дому, Алка вспомнила, что опять забыла купить продукты.
– Ты езжай прямо к дому, подожди меня внизу, я сейчас, – она выскочила на перекрестке у магазина.
Надежда расплатилась с шофером, он выгрузил тюки и уехал. Она по очереди перетащила вещи к парадной, и тут бабушки, сидящие на лавочке, сообщили ей, что лифт не работает. Хорошо, что этаж не девятый, а третий.
Надежда взяла два тюка поменьше и потащила их по лестнице. На площадке третьего этажа у Алкиной квартиры она поставила вещи на пол, достала ключи и тут вдруг откуда не возьмись возникли двое мужчин, довольно молодых. Они встали у нее по бокам, один в очках спросил:
– Вы жена Петра Николаевича Тимофеева?
Надежда от неожиданности остолбенела, вытаращила глаза и издала горлом звук, который те двое приняли за утверждение.
– Мы бы хотели с вами побеседовать.
– А вы кто, вы из милиции? – спросила Надежда, обретя способность говорить.
– Да, в некотором роде, – пробормотал очкастый, а второй, смуглый брюнет помоложе, взял Надежду за локоть и сильно сжал.
– Давайте пройдем в квартиру и поговорим, не надо шуметь на лестнице.
– Почему это не надо? – Надежда заорала в полный голос. – Вы кто? Из милиции? Предъявите документы! – последние слова она гаркнула так, что на всех этажах было слышно.
– Тихо, тихо, – прошипел брюнет, – не очень-то.
– Ах ты! – Надежда вырвалась, оттолкнула брюнета, но очкастый в это время завладел ключами и попытался открыть дверь.
У Алки было две двери, первая – железная. Пока очкастый возился с замком, Надежда боролась с брюнетом. Брюнет просто держал ее за руки, но было больно. Залепив каблуком брюнету по ноге так, что тот охнул, Надежда