Наше время было и осталось в основе сталинским, но десталинизация со второй половины 50-х годов провела рубеж, и кто пережил перелом, не может не чувствовать различий между тем, что появилось ещё при Сталине и что уже после него. Читая рассуждающих о моём времени, я стараюсь выяснить, какого они года рождения. Они, оказывается, в то время разве что родились, даже увидели свет ещё позже, и не жившие нашей жизнью нам разъясняют, как мы жили: одни говорят – ужасно, другие – прекрасно. Объясняющие наше время ошибаются, как ошибаются не испытавшие того, о чём знают по бумагам: в документах не удерживается дух времени, улетучивается повседневность. О «духе времени» многое можно узнать, невозможно вдохнуть атмосферы минувшего.
На конференции 2007-го в Стэнфорде российский литературовед, профессор Константин Поливанов, 1959-го года рождения, возражая мне, утверждал, что в послевоенные годы возникло антисталинское движение. Возникло или нет, установят историки, в оглашенных же Поливановым мнениях мне слышался не антисталинизм, а схватка в Союзе писателей. Со ссылкой на Сталина (кто правильнее понимает товарища Сталина) власть хотели взять в свои руки вернувшиеся фронтовики[17].
«В непрестанной борьбе групп, движимых корыстными интересами, напрасно было бы искать “прогрессивные” течения», – подчеркивает знаток средневековья[18]. История повторяется, и чем глубже погружаешься в историю, тем отчетливее видишь повторения, явственные до того, что вскрикиваешь про себя от удивления или от ужаса. Нынешняя Россия напоминает Францию времен Реставрации, Июльской монархии и – особенно – Второй Империи, когда, по Марксу, страна «была ничем иным, как акционерной компанией для эксплуатации французского национального богатства»[19]. Знакомо?[20]
Товарищ Сталин, вы большой ученый
В языкознании знаете вы толк,
А я простой советский заключенный…
Это