– Ну что, Юрий Иванович, рассказали уже нашей барышне сказку? – выдавив из себя беспечную, веселую улыбку, поинтересовалась Ирина и, приподняв руки вверх, предоставила Евгении возможность надеть на себя халат.
– Рассказал, Ирина Викторовна, рассказал, – усмехнувшись, ответил молодой коренастый врач-анестезиолог и, оторвав взгляд от пациентки, которая, по-видимому, была уже под действием наркоза, авторитетно добавил: – Спит, как младенец после купели!
Ирина одобрительно кивнула и перевела взгляд на заведующую.
– А вы, Галина Владимировна, готовы? – деланно озорным голосом спросила она и локтем поправила на лице маску.
Заведующая медленно подняла взгляд на Ирину и выпрямилась. В глазах немолодой худощавой женщины повисли неподдельное удивление и тревога. Глядя на Ирину, она выстроила логическую цепочку мыслей – от полного отсутствия макияжа до покрасневших век главной – и несколько насторожилась. Слишком хорошо она знала Ирину, чтобы не понять, что у нее что-то произошло. Прищурив маленькие глубоко посаженные глаза-пуговки, Галина Владимировна удивленно повернула голову и напряглась.
– Я? Да, – недоверчиво протянула она и снова прищурилась.
Отведя взгляд, Ирина аккуратно расправила на руках перчатки и подошла к операционному столу.
– Тогда начинаем! – наигранно бойко воскликнула она. Набрав полную грудь воздуха, скомандовала: – Скальпель! – и, подхватив инструмент, объявила: – Короткорубцовая подтяжка лица с медиальной корсетной пластикой шеи.
– Время – 11: 18, – вставила молоденька девушка-анестезистка, записывая в журнале время начала операции.
Ирина сосредоточенно наклонилась над пациенткой и сделала на ее щеке маленький аккуратный надрез.
– Пинцет, – попросила она и уже спокойно произнесла: – Удаляем сальную грыжу нижнего века.
Ирина изо всех сил старалась сконцентрироваться, но у нее никак не получалось. Снова и снова она прокручивала в голове разговор с Андреем. Из памяти не уходили его острые, как лезвие скальпеля, слова: «Я знал, что ты дура, но не ожидал, что настолько». Эти слова резали ее по живому. До боли, до умопомрачения, без анестезии, глубоко проникая в самое сердце. Ее глаза предательски наполнились слезами. Оторвав скальпель от тонкого надреза, Ирина молча глянула на заведующую и слабо моргнула веком. Галина Владимировна понимающе кивнула.
– Пинцет, – проявив инициативу, строго скомандовала заведующая и, сведя на переносице выцветшие, едва заметные брови, спросила: – Ирина Викторовна, я вижу, вам что-то попало в глаз. Вас подменить?
– Да, пожалуйста! –