– Насколько я знаю – нет. А почему вы спрашиваете?
– Я вошла в комнату и говорю: «Откройте, пожалуйста, окно», – там было душно. И Мария вдруг начала повторять: «Одеяло, окно, дверь… одеяло, окно, дверь». А потом на стишок переключилась: «Мне мама в детстве выколола глазки, чтоб я в шкафу варенье не нашел. С тех пор я больше не читаю сказки, а только нюхаю и слышу хорошо». Может, я чего-то не понимаю, но Марии Дахно не десять лет, а в три раза больше, – терапевт недоуменно дернула плечом.
– Стишок вы правильно запомнили, – Галя улыбнулась уголками рта, – его она с детства повторяет. Понимаете, она всегда стремится быть в центре внимания, для нее важно, кто и как на нее смотрит. Она не психопатка, но склонна к истерии, а Людмила Ивановна женщина авторитарная, она давит на дочку. Мой вам совет – будьте с этими женщинами поосторожнее, но свои обязанности выполняйте.
– Галина Сергеевна, извините, что подняла эту тему, я просто знаю, что ваша сестра общается с Марией Дахно.
– Да, они общаются. Не стесняйтесь, если будут еще какие-то вопросы, звоните, я здесь почти всех знаю.
– Что ж, спасибо, до встречи. У меня сегодня еще четыре вызова.
Галя закрыла калитку и медленно направилась к дому.
Про одеяло, окно и дверь Галка много раз слышала – повторяя эти слова, Мария выпучивала глаза и испуганно озиралась. Галя увидела этот спектакль, когда Мария впервые пришла в их дом, было ей девять лет. Гале было тринадцать, она посмотрела на все это и забыла – мало ли что выкидывают малявки. Вскоре это снова повторилось, и Галя поняла, что эти три кодовых слова в присутствии Маши просто нельзя произносить, и она их не произносила. Но в выпускном классе случилось еще более интересное – Маша как-то неожиданно изменила, как сейчас принято говорить, имидж: подстриглась коротко, в стиле тридцатых годов прошлого века, выщипала брови, оставив две изогнутые ниточки, спустилась с высоты каблуков и обулась в туфли на низком ходу и убрала из гардероба все цвета, кроме черного и коричневого. Выглядело все это парадоксально – уж кто-кто, а технолог швейного производства могла одевать дочь со вкусом, не навязывая ей бесформенный стиль, но для семьи Дахно этот стиль стал чем-то наподобие знамени, на котором было нацарапано: «Я не такая, как все!» Видимо, кто-то из местных «проехался» по этой теме, потому как, покупая на базаре бурячки, Людмила Ивановна довольно громко сказала: «Моя дочь вылитая Грета Гарбо», сунула бурячки в сумку и переместилась в ряды с салом. Интернет тогда еще был здесь в новинку, и найти портрет Греты было очень трудно, но помогла бабушка, она прекрасно помнила, в каких фильмах снялась эта шведская красавица актриса. В общем, Галя не поленилась, нашла старый журнал с фотографией Греты Гарбо и с того дня очень сильно засомневалась в адекватности Людмилы Ивановны. Да, для любой матери ребенок – самое прекрасное создание на планете, но не настолько же… Ритке это, конечно же, всегда было на руку, уж очень выгодно она смотрелась на фоне Машки – просто сказочная принцесса.
– Может, ты и