Чок! Для разнообразия выстрел был произведен Жукову куда-то в область сердца, а уж потом Самурай поравнялся с ним и добил. Секунды полторы покойник не сбавлял скорости, словно надеялся добежать куда-то. Куда? Зачем? Самурай не спросил, а Жуков не ответил. Оступился, споткнулся и упал: некрасиво, нелепо, беспорядочно, как никогда не падают в кино даже отрицательные герои. Всем хочется умереть красиво, пока они живы. Когда же приходит смерть, становится не до таких мелочей.
– Физкульт-привет, – сказал Самурай, на ходу завязывая полотенце с пистолетом в узел.
Добежав до берега, он, не снимая кроссовок, прыгнул в воду и поплыл, будоража зеркальную поверхность озера. Глубина его составляла тридцать метров, дно было песчаное, с множеством бьющих из-под земли ключей, так что никакие водолазы не смогли бы отыскать на дне утопленный пистолет, да и что бы это дало, учитывая стертые полотенцем отпечатки пальцев?
Доплыв до середины, Самурай сбросил кроссовки, а потом избавился от пистолета. Несколько раз он переворачивался в воде на спину, чтобы проследить за происходящим на берегу. Машина уже не ехала, а стояла, уткнувшись мордой в парковую скамейку. К лежащему на дорожке телу приближался бегун, но ему еще только предстояло обнаружить, что Жуков свалился не в обмороке и не от сердечной недостаточности. Времени до прибытия полиции было предостаточно.
Выбравшись из озера, Самурай поднялся по песчаному откосу и углубился в камышовые заросли чуть левее ивы, спаленной молнией. Там он оделся, тщательно побрился механической бритвой, натянул на голову дурацкую кепку с гнутым козырьком, сел на велосипед и покатил прочь. Ему предстояло проехать километров десять до следующего тайника с другой одеждой и ключами от автомобиля. Потом получить деньги от заказчика, еще раз изменить внешность и покинуть очередной город, в котором он совершил очередное убийство очередного человека. Привычное занятие пока что не превратилось для Самурая в рутину, и он надеялся, что этого не произойдет, а если произойдет, то не скоро. Потому что больше ему нечем было заполнить пустоту собственной жизни.
Он жил так, словно давным-давно умер. И там, где у обычных людей трепещет душа, у него был провал, пустота, черная дыра. Убивая других, он не заметил, как убил себя.
Глава вторая
Прошлое и настоящее
Мы не будем описывать здесь, как, где и чем жил Самурай на протяжении тех трех месяцев, что минули со дня его памятного заплыва, тем более что сам бы он не одобрил такое начинание. Не понравилось бы ему и то, если бы автору вздумалось привести здесь название города, в котором он объявился в сентябре, когда лето и осень еще не решили, кому из них править, а кому ждать своей очереди. Ведь это был город его детства. Там все началось, и оттуда было бы проще всего проследить жизненный путь самурая, чего он категорически не желал.
Достаточно сказать, что в городе имелась своя