А в восемь пятнадцать утра следующего дня, проспавший и запыхавшийся, Маркел уже был у входа Центральной городской больницы. Бросил машину у газона и, перескакивая через две ступеньки, залетел в вестибюль.
– Где здесь регистратура? – задыхаясь от волнения, спросил он у ковыляющей мимо пожилой женщины в домашнем халате.
– Да вот же, – удивленно показала она рукой в сторону окошка в трех метрах от них.
– Спасибо.
Маркел, не сбавляя темпа, подбежал к регистратуре. У окошка никого не было.
– Есть тут кто? – крикнул он.
– Зачем так кричать? Вам чего? – раздался голос сзади.
Маркел развернулся – перед ним стояла женщина в белом халате и в очках и строго смотрела на него. Понимая, что похож на сумасшедшего, он выпалил все вопросы сразу – комкая слова и слегка заикаясь.
– Я ищу свою девушку, Яну. Ее сбил автомобиль, ночью, «Скорая» забрала. Сказали, повезут сюда, в реанимацию. Я был ночью, но не пустили. Как узнать, что с ней? Мне можно к ней пройти?
Женщина зашла за стойку и посмотрела записи в журнале.
– Да, привезли. Но вам туда сейчас нельзя – ее оперируют. Подождите в коридоре на втором этаже.
– А как зовут врача, который ее оперирует?
– Не знаю, кто там сегодня. Подойдете к дежурному, спросите.
Маркел поднялся наверх. В коридоре людей было мало. Пара пенсионеров с заплаканными глазами стояла у окна и о чем-то тихо разговаривала. На скамейках около кабинетов врачей сидели несколько женщин.
– Извините, барышня, а где здесь реанимация? – обратился Маркел к молодой медсестре, сидевшей за столом дежурного пункта.
– А вот за этими стеклянными дверями. Только там сейчас идет операция.
– Девушка, после аварии, Яна Галчинская, да?
– Да, она, – ответила медсестричка, посмотрев в лежавший перед ней журнал.
– Это моя девушка. Скажите, в каком она состоянии? Ее сбили еще ночью – почему операция длится так долго?
– Операция началась недавно – я как раз на смену заступила. Подробностей не знаю. Бывает, что сразу после аварии операцию человеку делать опасно – сердце может не выдержать. Точнее ничего сказать не могу – я всего лишь медсестра. Но вы можете здесь подождать. Хирург, Андрей Карлович – все расскажет.
– Это он оперирует?
– Да. Но операция может быть долгой.
– Ничего. Я дождусь.
Маркел на ватных ногах отошел на пару метров, сел на обитую красным дерматином банкетку и почувствовал, как уже во второй раз за эти сутки к глазам подступают слезы. Он закрыл ладонями лицо и сильно надавил пальцами на глаза, в попытке затолкать предательскую влагу внутрь, не позволить себе проявить слабость. Несмотря на этот