человека доходит до невероятных пределов; тирания не считается несправедливостью; людоедство очень распространено и считается вполне дозволенным. У нас инстинкт удерживает от этого, если вообще можно говорить об инстинкте у человека. Но этого нет у негра, и людоедство вообще находится в связи с африканским принципом; для чувственного негра человеческое мясо является лишь чем-то чувственным, мясом вообще. Когда умирает царь, убивают и пожирают сотни людей; пленных убивают, и их мясо продают на рынках; победитель обыкновенно съедает сердце убитого врага. Занимаясь волшебством, колдун часто убивает первого попавшегося человека и отдает его тело на съедение толпе. Несколько иное значение для характеристики негров имеет
рабство. Негры уводятся европейцами в рабство и продаются в Америку. Однако их участь едва ли не оказывается еще хуже в их собственной стране, где также существует абсолютное рабство, так как в основе рабства вообще лежит то, что человек еще не сознает своей свободы и таким образом унижается до того, что с ним обращаются как с вещью, как с чем-то лишенным ценности. Но у негров нравственные чувства весьма слабы или, лучше сказать, совершенно отсутствуют. Родители продают своих детей, а дети своих родителей, смотря по тому, кто кого схватит. Благодаря полному рабству исчезла всякая связь, вытекающая из того нравственного уважения, которое мы питаем друг к другу, и неграм не приходит в голову ожидать для себя того, чего мы в праве требовать друг от друга. Целью полигамии негров часто является рождение множества детей, которых можно было бы всех без исключения продать в рабство. Очень часто раздаются такие наивные жалобы, как например жалоба одного негра в Лондоне, который сокрушался о том, что теперь он очень беден, потому что он уже продал всех своих родных. Характерной чертой проявляющегося у негров презрения к людям является не столько презрение к смерти, как неуважение к жизни. Этим неуважением к жизни объясняется и то, что негры очень храбры, чему способствует и их огромная физическая сила. Воюя с европейцами, тысячи негров идут на смерть от огнестрельного оружия. Ведь жизнь ценна лишь там, где ее целью оказывается нечто достойное.
Переходя к рассмотрению основных черт государственного устройства, мы находим, что в сущности из природы целого вытекает, что такового не может существовать. Этой ступени свойственна точка зрения чувственного произвола и энергии воли; ведь общие определения духа, например семейная нравственность, еще не могут признаваться здесь, так как всякая всеобщность является здесь лишь глубиной произвола. Поэтому политическая связь не может выражаться в том, чтобы государство объединялось свободными законами. Вообще для этого произвола не существует никаких оков, никаких ограничений. Поэтому лишь внешняя сила может временно поддерживать существование государства. Во главе его стоит один властитель, потому что чувственная грубость может обуздываться только деспотической властью. Но так как подданные отличаются
