– Так поторопитесь, – бросил Нэж, ничуть не скрывая своего презрения к офицеру, готовому покинуть поле назревающей битвы.
Едва дождавшись, чтобы Правуил вышел из офиса, Нэж принялся отдавать распоряжения лейтенанту Корби и вестовому, шагнувшему внутрь из коридора.
– Корби, – сказал он, – соберите ваших людей и немедленно уходите из форта. Ваша задача – засады, внезапные нападения. Вы должны завлекать неприятеля по мере его выхода из Золотых ворот на клетки, изобильные дичью. Уводите пустотников подальше от форта. Есть у вас фигурки связи с кем-либо за пределами укреплений?
– Только с моим непосредственным начальником, капитаном Феруком. Он, кстати, в Белой башне, а не в Генштабе.
Нэж порылся в ящике стола и вручил лейтенанту двух свинцовых солдатиков: одного в ярко-красном мундире, другого – в форме темно-синего цвета. Алая фигурка была увенчана высоким шлемом с богатым плюмажем, на синей красовалась плоская кожаная фуражка.
– Это мои друзья, – пояснил Нэж. – Полковник Рептон из Полка и майор Скаратт, артиллерист. Оба – штабисты, то есть сумеют вам помочь, если… если мои подозрения подтвердятся и дела вправду пойдут скверно. А теперь – вперед! Исполняйте!
Отсалютовав, Корби развернулся и строевым шагом вышел наружу. Вестовой, напротив, шагнул вперед. У него на боку висела большая труба – бронзовый инструмент не менее четырех футов длиной.
– Трубите боевую тревогу, – сказал Нэж. – И отдельно сигнал офицерам собраться.
Вестовой вскинул инструмент к губам, обратив его раструбом в сторону стены. Его щеки округлились и напряглись… Труба, впрочем, не издала ни звука. Звук долетел чуть позже, в виде отраженного эха. Таким его услышали в каждом уголке крепости вне зависимости от расстояния.
Трубач дважды, один за другим, исполнил два разных сигнала. Когда стих последний отзвук, он опустил инструмент и вновь замер по стойке смирно.
– Сколько мы с тобой прослужили вместе, Хопель? – спросил Нэж.
– Восемь тысяч четыреста двадцать шесть лет, сэр, – отозвался Хопель. – Это, в смысле, в Легионе. Не считая рекрутской школы.
– А многие ли из нашего рекрутского класса остались в живых?
– Думается, все, кроме шестерых. Ропреш не считается, он все-таки оправился от поражения Пустотой. Он, правда, теперь больше по нестроевой, куда ж ему без ноги…
– Как ты думаешь, мы не струсим в бою из-за того, что сегодня наши шансы погибнуть велики, как никогда?
– Вы это о чем, сэр? – удивился Хопель. – Мы же легионеры Славного Воинства. Мы готовы умереть, если потребуется…
– В самом деле? – Нэж явно не ощущал подобной уверенности. – Мы готовы к ранам, к увечьям, но обычно гибнут очень немногие. И потом, мы всегда одерживаем победу. А вот теперь… Боюсь, нашему везению приходит конец. Когда откроются все ворота, начнется битва за форт. И в этой битве нам впервые будут противостоять хорошо организованные и обученные пустотники. А это значит,