Сидни улыбнулась мне и молниеносно оценила происходящее. Она стала серьезной.
– Ох, Адриан! – произнесла она.
Я поднял бутылку.
– Пятое мая, Сейдж, мексиканский национальный праздник.
Ее взгляд обежал комнату.
– Прыгун празднует вместе с тобой?
– Прыгун? А с чего бы вдруг?.. – Я осекся. – Ой, я забыл о нем.
– Я в курсе. Мод написала миз Тервиллингер и спросила, собирается ли кто прийти за ним.
– Черт! – После происшествия с Ровеной я напрочь позабыл про питомца-дракончика. – Извини, Сейдж. Но я уверен, что он в порядке. Он же не ребенок. И может, ему и вправду нравится у колдуньи.
Но выражение лица Сидни не изменилось, только сделалось еще печальнее. Она забрала у меня бутылку текилы и отнесла ее к окну. Я поздно сообразил, что она собралась сделать. Сидни открыла окно и вылила остаток наружу. Я подскочил как ужаленный.
– Эй, оно дорогое!
Сидни сурово повернулась ко мне. От ее взгляда я резко затормозил. Он был не гневный. Не грустный. Он был… разочарованный.
– Адриан, ты обещал. Проблема не в социальном употреблении алкоголя. Проблема в самолечении.
– При чем здесь самолечение? – спросил я, хоть и не стал возражать.
– Я знаю тебя и все твои симптомы. Иногда посматриваю на твои бутылки. И сегодня эта сильно опустела – для вечерней порции как-то не годится.
Я чуть было не брякнул, что, строго говоря, опустела бутылка благодаря ей.
– У меня не было выбора, – буркнул я, осознавая, как убого звучит моя реплика. Прямо как мантра Ангелины «я не виновата». – После того, что стряслось.
Сидни водрузила пустую бутылку на комод и присела рядом со мной на кровать.
– Рассказывай.
Я объяснил про Ровену, и про ее травму, и про остальные сегодняшние события. Придерживаться нити повествования оказалось трудно, потому что меня постоянно тянуло перескакивать с предмета на предмет и оправдываться. Когда я наконец закончил, Сидни нежно погладила меня по щеке.
– Ах, Адриан… – произнесла она печальным тоном.
Я накрыл ее ладонь своей рукой.
– Сидни… – прошептал я. – Это было как тогда с Джилл. Не настолько плохо. Но девушка пострадала. Она нуждалась во мне, и я ей помог – когда она заметила, я позаботился, чтобы она все забыла. Что еще мне было делать? Оставить ее с переломами?
Сидни обняла меня и долго молчала.
– Не знаю. Я понимаю, что ты не мог поступить по-другому. Таков уж ты. Но мне бы хотелось, чтобы ты сделал что-то еще. Что я несу! Я рада, что ты ее спас. Действительно, рада. Но меня беспокоит, что все настолько… сложно. – Она вздохнула. – Нет, не получилось объяснить. Какой я тебе советчик!
– Ты