Когда подрастешь, тебе это станет понятнее, говорят нам обычно в таких случаях. Так же говорила и Мария, когда у нее не было другого выхода. И этот день наступил. У иудеев день религиозного совершеннолетия наступает быстро. Уже в двенадцать лет за еврейским мальчиком признаются такие права, которые нашим детям даются позже, во время конфирмации, а именно – религиозные права наравне со взрослыми. Отныне он считается «бар мицва» [сын заповеди. – Прим пер.] и отныне ему можно входить в храм, совершать жертвоприношения, читать Писание, трактовать его и задавать вопросы.
Задавать вопросы! Как жаждал этого ребенок! Когда ему исполнилось двенадцать лет, родители взяли его с собой в Иерусалим, на праздник Пасхи. В храме, думал Иисус, мне растолкуют все мои вопросы, ведь там священники, устами которых с древних времен говорит Бог. Там уж точно почувствуешь присутствие Бога! Бедное, наивное дитя!
Все праздничные дни напролет ребенок задавал вопросы, внимательно вслушивался в ответы и снова спрашивал.
Наконец праздник кончился, а он его и не заметил. Он спрашивал потому, что полагал: вот сейчас это обязательно наступит, нечто великое и прекрасное. Он терпеливо ждал, а то, о чем страстно мечтал, так и не наступало. Ученость запутывала смысл происходящего и не касалась главного, а ребенок все спрашивал и слушал, будто готовился к долгим годам уединенных размышлений.
В Библии не говорится, пытался ли Иисус когда-либо еще обратиться с вопросами к книжникам в храме. Разочарование жаждущего истины ребенка, похоже, было, настолько велико, что он больше никогда не искал у них ответов. Как мы видим, в последующие годы он находит ответы либо в Писании, либо – что для многих более естественно – в природе, но никогда – у книжников.
В храме можно было проводить целые дни и недели. Там имелось много разных помещений, в том числе и для жилья. Еды тоже хватало. Родители оказались беспечными. Им еще не случалось беспокоиться о сыне, и, что характерно, с ним вообще не возникало проблем. Поэтому они отправились домой, не сомневаясь, что он ушел вперед со знакомыми. Вовсе нет! Кто-то видел, что он остался в храме. Тогда они поворачивают назад, обыскивают весь Иерусалим и лишь спустя целых три дня находят его. Он все еще в храме. Что ты сделал с нами? «Зачем было вам искать Меня?… Мне должно быть в том, что принадлежит Отцу Моему…»
Они ведь сами рассказали мальчику об Отце и отвели к Нему его, двенадцатилетнего, а теперь ищут где угодно, но только не у Отца. Как этот отрок постоянно всех изумлял! Он действительно всерьез относился к тому, что ему говорили. Для родителей это стало сущей бедой. Мы слишком уж привыкли, что наставления не приносят плодов. И не устаем увещевать – в надежде, что хоть что-то воплотится в реальность. Но здесь родительские слова возвращались к ним в виде поступков. И ребенок посрамлял