– Так мы зовем его между собой, из-за клейма, которое он оставляет на жертвах. Не знаю, что лучше – Хаос или Орегонский мифолог. Честно говоря, все звучит дерьмово.
– Вы ведь в курсе, что подлинная фреска находится в Национальном археологическом музее Афины? – недоверчиво высказался Валлес.
– Безусловно, – я расплываюсь в миленькой язвительной улыбке, давая понять, что не один он здесь владеет информацией, а, напротив – у него ее недостаточно, – а вы ведь в курсе, что фреска была украдена из музея?
И вот он, долгожданный момент, которого я ждала. Я вижу, как округляются глаза Маркуса, он открывает рот, чтобы парировать мне сопротивление, но тут же закрывает его, кажется, понимая, что от недостатка некоторой информации может закопать себя еще глубже. Правильно Маркус Валлес, теперь лучше помолчи. Я мимолетно встречаю поддержку в глазах Джереми и продолжаю описывать тонкости дела и связанной с ним мифологии.
– Третья жертва – Дженнифер Стоун, криминалист полиции Портленда, – с горечью добавил Сэм, – к сожалению, как выяснилось, и у нее были грехи, – он замолчал, понурив голову.
– Да, думаю даже с тем списком дел, что она натворила, она не заслужила того, что с ней случилось, – я глубоко вздохнула и продолжила рассказ вместо Сэма, – как мы выяснили, Дженнифер была замешана в нескольких странных делах, в которых была криминалистом. Мы думаем, что она может быть связана с подлогом результатов экспертиз, а также порчей некоторых проб. Все эти дела были развалены, преступники не понесли наказания и находятся на свободе, но после вновь открывшихся обстоятельств – их дела будут возобновлены и пересмотрены. На ней мы нашли записку с именем Эриды, богини споров и раздора, а также картину испанского художника «Яблоки», которая ранее находилась в Мадриде, Музее Прадо. Музей заявил о ее пропаже полгода назад.
– Если первое убийство произошло в марте, а картина украдена полгода назад… значит, он готовился? Минимум полгода, но думаю больше. Выкрал картину из Испании, фреску из Греции. Черт знает, откуда кольцо нашел. Да нет, больше года готовился точно… кто он такой? Он хитер, умен, расчетлив, последователен и, кажется, еще и богат, если может проворачивать подобное, – Уикхем будто разговаривал сам с собой, представители делегации начали в голос возмущаться безнаказанности и вседозволенности Хаоса. Валлес задумчиво смотрел на экран проектора, казалось его мысли где-то далеко, хоть сам он и находится в зале. Я окликнула Адэлин, но она осталась стоять как вкопанная у стенки, задумавшись о чем-то. В таком балагане громких обсуждений я не слышала даже своих мыслей. Я окликнула ее еще раз, но она по-прежнему осталась в себе, не шелохнувшись.
– Адэлин, с тобой все в порядке? – тихо спросила я, подойдя к ней. Девушка вздрогнула от моего прикосновения к ее руке, глаза заметались по залу, будто она совершила что-то ужасное и ищет место для укрытия, а кожа, казалось, стала еще бледнее.
– А? Да, да, простите Элизабет, я, да, конечно. Все в порядке.