Хотя в Сан-Себастьяне есть несколько гостиниц для паломников, я же собирался в этот первый вечер разбить палатку среди природы.
Первый незаконный привал
Этот этап уже был долгим, и, поднимаясь по склонам горы Игельдо, я чувствовал легкую одышку. Когда передвигаешься пешком, всегда нужно много времени, чтобы оказаться за пределами города. Хотя с этой стороны Сан-Себастьян достаточно быстро уступает место полям и диким песчаным равнинам побережья, пешеходу все же необходимо пройти мимо последних примыкающих к нему жилищ – мимо маленьких поселков, которые благодаря соседству с большим городом разбухли за счет новых домов.
На узкой дороге, у выхода из одного из этих застроенных особняками пригородных поселков, я с удивлением и удовольствием обнаружил нечто вроде дружеского привета. Кто-то поставил у стены маленький стол для паломников. На нем стояли кувшины с водой, из которых можно было наполнить пустые фляги. Рядом лежала, защищенная навесом, книга записей, в которой пешие странники могли оставить свои комментарии. Здесь же висел плакат с пожеланием удачного паломничества и сообщением – трудно сказать, жестоким или милосердным, – что им осталось пройти «всего» семьсот восемьдесят пять километров до Сантьяго. И главное, здесь был прикованный цепочкой к своей подушке штемпель, которым паломник мог отметить, что прошел этап. В Сан-Себастьяне мне не удалось поставить печать на креденсиаль: когда я проходил через город, туристическое бюро было уже закрыто. А я, паломник-новичок, не имел еще опыта, который позволяет более информированным странникам ставить печать на их паломнические паспорта в аптеках, барах и даже полицейских комиссариатах. Поэтому я ушел оттуда с пустыми руками. А на безвестном участке дороги, чуть ли не посреди безымянного «нигде», я сам с волнением в душе поставил первую печать на моем бумажном счетчике маршрута штемпелем, изображавшим красивую красную раковину. Я написал в книге горячую благодарность незнакомцу за этот подарок, и сделал это с такой же признательностью, как Брассенс для своего «жителя Оверни». (Жорж Брассенс – французский поэт и композитор, шансонье. В одной из его песен нищий благодарит за помощь уроженца Оверни, который дал ему немного дров, чтобы он согрелся. – Пер.) Потом я продолжил свой путь.
Была