Мы тем временем миновали Электрический утес, но по нам открыла огонь батарея Золотой горы (11-дюймовые мортиры, батарея № 13). Поднялся вой, подобный завыванию тысячи демонов. Этот звук мешал сосредоточиться и вызывал дрожь в коленях. Зрелище медленно летящей 11-дюймовой бомбы на фоне звездного неба столь величественно, что даже захотелось отстраниться от всего и написать хайку (сомнительно, что безлунной ночью можно визуально наблюдать полет мортирного снаряда, оставим последнее на совести автора). Однако я пересилил себя и продолжил вычисление нашего положения, чтобы вовремя дать команду к отдаче якоря и затоплению.
Русские в очередной раз подтвердили, что стреляют плохо, они не брали упреждение на наш ход, и бомбы падали в кильватер «Фусо». К сожалению, случайная бомба попала в палубу спардека шедшего прямо за нами «Хией». Все было кончено за несколько минут. Он окутался клубами дыма и пара, потерял управление, быстро кренясь, склонился влево и, подорвавшись на мине заграждения, стремительно затонул с дифферентом на корму.
Только один наш старый верный «Фусо», олицетворяя собой самый дух нашей страны, продолжал неуклонно двигаться к цели. (Фусо – одно из поэтических названий Японии.) Впереди стоял русский трехтрубный крейсер («Диана»). Он осыпал нас снарядами, вывел из строя многих на верхней палубе, но так и не смог пробить нашу бортовую броню, усиленную бетоном. Правда, от сотрясений при взрывах открылась течь в старом корпусе, но это было уже не важно.
Произведя последний раз триангуляцию, я поклонился нашему доблестному командиру и сказал: «Пора». Мы отдали якорь, машинами развернулись поперек фарватера, стравили пар из котлов и подорвали кингстоны. Дело было сделано. Теперь осталось умереть достойно! (Като-сан подтвердил свою квалификацию одного из лучших штурманов японского флота, место затопления было выбрано им на редкость удачно.)
Но теперь этот чертов прилив нам мешал! Корабль погружался слишком медленно и никак не ложился на дно. В это время неожиданно появился большой русский буксир. Он с разгона ударил нас носом. (Это был портовый буксир «Силач», который стоял у прохода на внешний рейд с одним работающим котлом. Утром планировалось отправить его с водолазной баржей к месту гибели «Боярина» с целью съема 120-миллиметровых орудий с боезапасом и других ценных вещей. Как только началась стрельба, «Силач», по решению своего командира Сергея Захаровича Балка, развел пары и вышел под берегом вдоль Тигрового полуострова в проход, чтобы при надобности оказать помощь нашим поврежденным кораблям. Увидев вражеский корабль на фарватере, командир «Силача» принял единственно верное решение – пожертвовать буксиром, но предотвратить закупоривание канала. После столкновения с «Фусо» поврежденный «Силач» начал принимать воду