– Приманка, – пояснил он, сорвал пробку и отхлебнул из бутылки. Затем отер тыльной стороной ладони губы и, подмигнув, протянул её мне. Я отшатнулся.
– Все мы когда-нибудь будем в обезьяннике, – ухмыльнулся Санитар и продолжил, – пойдемте на место охоты.
Завидев нас, в разные стороны метнулись жирные крысы. Санитар плеснул на измятую картонную коробку спирт и поставил бутылку рядом. Вернувшись в машину, мы сели в салон, не закрывая дверь. Ждать пришлось не долго. Тощая долговязая фигура отделилась от стены барака. В свете Луны гомалк представлял фантастическое зрелище. Голый зад с задранным хвостом контрастировал с пиджаком и галстуком, болтающимся на шее. Повертев головой, существо схватило бутылку и, довольно урча, присосалось к горлышку.
– Пора, – прошептал мой напарник. Мы неслышно приблизились. Санитар накрыл гомалка сетью. Тот заметался, заверещал и, несмотря на худобу, начал отчаянно вырываться. Прочная сеть опасно натянулась. Санитар взмахнул дубинкой и смачно опустил её на голову несчастного. Тот замер. Охнув, я опустился на корточки возле поверженного пациента. Пульс и дыхание оставались в пределах нормы.
– Ничего с ним не случится, – коротко хохотнув, сказал мой напарник, – берите его за ноги.
Подтащив гомалка к машине, мы водрузили его на носилки. Салон скорой сразу наполнился вонью давно немытого тела.
– Центральная, ответьте Четырнадцатой, – нараспев произнес Санитар, – мы везем гомалка во Второй обезьянник.
– Четырнадцатая, везите в Третий.
– Но, Второй ближе…
– Второй переполнен. После вызова – Домой.
– Ясно, – недовольным тоном закончил разговор Санитар, затем обратился ко мне, – откройте окно. Тогда дышать будет легче. И давайте подремлем.
Сказав это, он поудобнее устроился в кресле и тут же захрапел. Я же долго глядел на бегущие слева по борту машины поля, освещенные полной Луной, и рощицы деревьев. Кое-где тускло светились окна приземистых строений. Наконец, усталость и покачивание автомобиля сделали своё дело, и я забылся тяжелым сном. Очнулся от толчка остановившейся машины. Проснулись все. В предрассветном сумраке в обезьяньем облике гомалка заметно проступали человеческие черты. Он сел, посмотрел на меня мутным взглядом, затем перевел взор на Санитара.
– Смотри у меня, – проворчал тот и, показав дубинку, освободил обезьяну от сети.
– Дай закурить, – сиплым голосом произнес гомалк. Я чуть не подскочил от неожиданности. Говорящая обезьяна могла удивить кого угодно.
– Силен бродяга, – рассмеялся Санитар и протянул пациенту сигарету. Тот, похлопав по карманам своего пиджака, достал зажигалку, прикурил. Выпустив струю дыма, закашлялся.
– Мне бы выпить. Трубы горят, – заискивающе улыбнулась обезьяна.
– Ну, нет, дружище, – ответил Санитар, – на одну карточку вызова я могу списать только одну бутылку спирта. Там дадут.
Гомалк