«Чёрт, сколько же ей лет? И куда мы едем? На расстрел?».
Вдруг сзади послышались характерные звуки.
«Милицейская сирена», – не поверил своим ушам следователь.
– Остановитесь! Машина со специальными номерами, немедленно прижмитесь к обочине и остановитесь!
Автомобиль явно сбросил скорость. Милиция приблизилась к нему и затормозила. И в этот момент прямо из ниоткуда повыскакивали омоновцы. Поднялся гул. Опешившие захватчики сами легли на землю, заложив руки за голову. Дверца открылась. Между двух закрытых чёрной маской лиц, Томченко увидел до боли знакомое лицо.
– А ты что здесь делаешь? – спросил он.
– Вас спасаю, – ответил Керенский.
Тут всё снова поплыло у Сергея перед глазами, и он провалился в темноту.
* * *
Через несколько дней Томченко вышел из больницы, куда его поместил Артемьев, сказав, что надо бы потянуть время, пока идёт следствие.
– Какое следствие? – спросил тогда Сергей. – По какому делу?
Но зам. генерального предпочёл отмолчаться. Следователя не покидало странное ощущение, что он влип по крупному.
«Что мне шьют?» – спрашивал он себя, лёжа в палате. – «Совращение или вообще изнасилование?».
Но теперь тайнам конец. Он, Томченко, вышел на работу и первым делом отправился в кабинет непосредственного шефа. Отворив дверь без стука, он увидел в просторном помещении помимо его хозяина и своего спасителя, молодого Керенского. По последнему обрывку разговора Сергей понял – обсуждается его дело. Следователь прошёл и молча сел за стол.
– Так вот, – продолжил Артемьев, игнорируя пришедшего, – нашего сотрудника обвиняют в совращении малолетней.
– Сколько ей? – буркнул Томченко. – Четырнадцать?
– Тринадцать, – выдохнул Пётр.
Сергей присвистнул, а затем спросил:
– А ты как там оказался?
Присутствующие переглянулись.
– Странная история, – наконец сказал Артемьев, – некто позвонил мне по телефону и сообщил, где ты находишься.
«Учитель, – понял Сергей, – только он мог знать».
Керенский заметил, что его старший товарищ еле заметно кивнул, но допытываться о причине не стал.
– Как ты с этой… – зам. генерального на мгновение запнулся, подбирая слово, – потерпевшей, сошёлся?
– Чётко не помню, – честно признался следователь.
– Великолепно! – зааплодировал Артемьев. – Он не помнит, как совратил девочку.
– Надо ещё разобраться, кто кого совратил.
– Так, хватит, – оборвал всех Керенский. – Давайте по делу.
На правах спасителя он почувствовал себя главным, но тут же сник, получив от обоих спорщиков предупреждающие взгляды.
– В общем, насколько я понимаю, это