– Ты и твои друзья – не солдаты, – напомнил Суцзы.
– Но можем ими стать. Или ты думаешь, что мы будем отлеживаться, дожидаясь, пока нас спасут? Я рад тебя видеть, брат, но мы уже начали сражения без вас. Мы вам нужны. Мы уже все подготовили для вас, все устроили…
– Что?! – Суцзы бросил на него резкий взгляд. – Что это вы подготовили?
– Все, что боялся сделать отец. – Цинень гордо вскинул голову. – Мы знаем расписание всех их патрулей поминутно. Все записано шифром, который они не сумеют прочитать. Мы посылаем сигналы деревенским, и они точно знают, когда бежать, а когда прятаться. Мы снабдили каждую семью оружием. Делаем ножи из штырей или крестьянских инструментов, которые потихоньку таскаем из сараев. Мы готовы к сражению.
– Если они об этом узнают, то всех перебьют, – сказал Суцзы.
– Мы не боимся, – насупился Цинень. – Видели мою младшую сестру?
– Ту девчушку в хижине? – спросила Рин.
Он кивнул.
– Она тоже с нами. Мугенцы заставили ее работать в столовой, как и всех остальных детей, так время от времени она подсыпает то в одну, то в другую миску горсть болиголова. Особого ущерба от него нет – только рвота и понос, но это их ослабляет, и никто не подозревает ее.
Глядя на лицо Циненя, такое пылкое и отчаянное, Рин не могла не чувствовать смесь жалости и восхищения. Его храбрость поражала. Эти люди живут в драконьем логове и каждый день рискуют жизнью, готовя восстание, в котором, как наверняка им известно, они не смогут победить.
Но почему они все-таки надеются на успех? Они же просто крестьяне и дети. Мелкие акты сопротивления лишь разъярят мугенцев, но не прогонят их.
Может, в таких обстоятельствах сопротивление, пусть и бессмысленное, это единственный способ выжить?
– Мы вам поможем, – настаивал Цинень. – Только скажите где и когда.
Ей отчаянно хотелось сказать «да». Цинень может пригодиться. Легко сражаться, пустив вперед пушечное мясо. Даже самый опытный командир с готовностью выиграет несколько секунд или даже минут, бросив на врага заслон из тел.
Но Рин не могла забыть тот взгляд старосты Льена.
Теперь она уже знала цену войны на юге. И прочитала на лице Сузцы: «Даже не думай».
Она понимала, что если сейчас поступит неправильно, то потеряет поддержку и старосты Льена, и Железных волков.
– Суцзы прав. – Рин протянула руку и тронула плечо Циненя. – Это не ваша битва.
– Вот уж нет, – огрызнулся Цинень. – Здесь мой дом.
– Я знаю. – Она постаралась говорить искренне. – И тебе лучше всего позаботиться о безопасности горожан, пока мы атакуем.
Цинень явно пал духом.
– Но это же мелочи.
– Нет, – сказал Суцзы. – Это самое главное.
К тому времени как Рин и Суцзы добрались до лагеря, уже настал вечер. Атаковать собирались на закате