Миряне. Печальнейшая повесть. Олег Чекрыгин

переживаний), «православие» в таком его восприятии, возможно, способно на время заполнить место хоть в чем-то объединяющего народ фактора, но при этом уже не имеет никакой прямой и серьезной внутренней связи с самим христианством. Можно сказать, что в общественном сознании мы имеем дело с болезненным синдромом «православного язычества», или, возможно, «православного атеизма». Спроси любого на улице: «Ты кто по вере?», – «Православный!», – «А в какого Бога веруешь?», – многие затруднятся с ответом; «Прочти Символ Веры», – и почти каждый спросит: «А что это такое?»

      Вера сама по себе, как таковая, оказалась никому не нужна, она только жить мешает. Нужно знамя, стяг, воинский штандарт, собравшись под который, «разорвем их в клочья», Господа хваля за то, что Он – за нас, ведь мы же – Православные, мы лучше всех, и главные у Бога.

      Печально то, что Церковь нашла свое место в восприятии ее обществом именно в том, что Она усердно подыгрывает низменным страстям народа в старинной русской забаве «Борьба с Жидом», и этим угодила и стала мила сердцу миллионов наших «православных». На том сошлись, и несмотря на визг интеллигентов, ни на какие «журналистские расследования», изобличающие документальные материалы и свидетельства совершенных предательств и преступлений, народ, поворчав, готов простить Князьям Церкви и участие во вселенском воровстве, и табачные и водочные скандалы, да и личную непорядочность, а зачастую и наглую, разнузданную развращенность – лишь бы от Лица Самого Бога они поддерживали и благословляли круговую оборону свойства и борьбы против всех «не наших». Став заложницей «патриотической» смычки с государством и обществом, Церковь вынуждена теперь не Христа проповедовать, и не о спасении душ заботиться – это никому, кроме горстки умалишенных «фанатиков», «религиозных экстремистов», не нужно, и потому обществом не востребовано. Но заботиться о «Торжестве Православия» – вот Ее главная задача в глазах нашего «Народа-Богоносца», погрязшего в духовном невежестве и языческом разврате, которому до Бога, носителем которого объявлен, и дела нет никакого, если только Он (Бог) хоть к чему-нибудь не пригодится.

      Поэтому такие, казалось бы, разно полюсные явления, как борьба с католической экспансией, и благословение нашего православного патриарха, полученное нашей олимпийской сборной на участие и победу в олимпийских играх, являющихся на деле возрождением древней языческой идолопоклоннической мистерии с соблюдением всех положенных теургических обрядов – суть явления одной природы: угождение человекам, но не Богу, и служение «Князю Мира Сего» за имеющиеся в его распоряжении блага и сокровища мира, которые он обещал всякому, кто поклонится ему.

      Вообще, об олимпиаде разговор отдельный. Вряд ли христианская точка зрения найдет здесь поддержку хотя бы у кого-нибудь, кроме самих христиан. Которых в обществе, да и даже в Церкви –