Краем глаза некромант посмотрел, не заметил ли кто-нибудь этого. Женщина, казалось, уловила что-то необычное, но вместо того, чтобы проявить беспокойство, заговорила с молодым мужчиной еще оживленнее. Тот, в свою очередь, пожал плечами и сказал о Зейле что-то явно нелицеприятное.
Некромант вернул свое внимание к еде и раздумьям. По правде говоря, он не был наверняка уверен в том, что Камень Мироздания уничтожен, но доказательство, определенно, имелось. Гора Арреат, где, по легенде, он был сокрыт, взорвалась, вся ее вершина была разрушена. О разрушении горы слышали даже здесь, в далеком Вестмарше. Более того, рассказы непосредственных очевидцев служили дополнительным доказательством того, что слухи об ужасном событии – правда. Говорили, что причиной тому стало одно из Великих Воплощений Зла собственной персоной – Баал, Владыка Разрушения, и если это так, то для мира смертных худшее было впереди. Камень Мироздания существовал с незапамятных времен, созданный, как гласило учение Ратмы, для защиты мира смертных. Теперь же силы Тьмы и Света претендовали на человечество, и в своих сражениях друг с другом космогонические противники угрожали погубить желаемое. Каким-то образом все это было связано с побуждением Зейла прийти в Вестмарш. Где-то в этом огромном королевстве скоро будут ощущаться последствия отвратительного деяния Баала.
Единственная проблема заключалась в том, что он понятия не имел, что делать дальше. Прибытие в Вестмарш было настолько скорым, насколько чувство неотложности могло его сюда привести. Теперь же Зейл ощущал себя потерянным и сбитым с толку.
«Если ты не можешь отыскать путь, подожди, и путь отыщет тебя».
Якобы, так говорил сам Ратма, и, исходя из накопленного опыта, Зейл пришел к выводу, что это исключительно точное утверждение. Но все же, несмотря на серьезную подготовку, он уже начинал терять терпение. Если Равновесие (а значит, и все остальное) под угрозой, то следует восстановить его, и быстро.
Мужчину, внезапно появившегося возле его кабинки, он почуял прежде, чем увидел. Усач в шапке выглядел так, словно провел всю жизнь в море, и, судя по шрамам и отсутствующему пальцу, вероятно, большую часть – капером. Моряк навис над столом, заслоняя Зейлу обзор, и пристально оглядел служителя Ратмы сверху донизу.
– Мой друг говорит, что ты некромант…
– Он прав, – быстро ответил Зейл, надеясь, что на этом разговор закончится сейчас и здесь.
Увы, этого не случилось. Склонившись так близко, что его дыхание накатывало на заклинателя удушливыми волнами, уроженец запада продолжил:
– Так значит, эти знаки на твоем плаще… – моряк схватился за полу плаща рядом с рукой Зейла и потащил к себе. При ближайшем рассмотрении, знаки почти танцевали. – Все они касаются смерти.
– Они касаются аспектов смертной жизни и того, что приходит после.
– Смерти.
– Среди