«Коммунизм не за горами». Образы будущего у власти и населения СССР на рубеже 1950–1960-х годов. Александр Фокин

ЦК[62]. 26 июля 1961 г. на заседании Президиума ЦК КПСС текст проекта Программы, предоставленный Программной комиссией, был одобрен[63]. На следующем заседании Президиума ЦК КПСС, 27 июля 1961 г., было принято решение опубликовать проект Программы КПСС в газетах «Правда» и «Известия» за 30 июля 1961 г., а затем в других газетах и журналах с тем, чтобы основная масса населения Советского Союза могла с ним ознакомиться и высказать свои замечания и предложения[64]. Тем самым демонстрировался партийный демократизм, который должен был противостоять «культу личности». В значительной степени эта мера носила популистский характер, создавая аллюзию на лозунг первых лет советской власти (о том, что кухарка может управлять государством). Помимо этого, всенародное обсуждение помогало выявить запросы и ожидания населения, а эффект сопричастности играл мобилизующую роль.

      Партийные ячейки посылали в центр отчеты об обсуждении проекта Программы партии. Газеты и журналы должны были собирать письма населения, поступающие в редакцию и касающиеся проекта Программы, и направлять их для обработки и анализа в специально созданные рабочие группы. Частично присланные письма публиковались в получивших их изданиях. К 15 сентября 1961 г. в шесть журналов и двадцать газет поступило в общей сложности 29 070 корреспонденций, из которых 5039 было опубликовано[65]. В общей сложности на партийных конференциях, собраниях трудящихся, посвященных обсуждению этого документа, присутствовало почти 44 млн человек, а с учетом писем в местные газеты, партийные органы, на радио и телевидение, по приводимым А. В. Пыжиковым данным, количество корреспонденции составляет 17 0 80[66].

      Завершающий этап работы над Программой партии пришелся на время работы XXII съезда КПСС[67]. После внесения небольших поправок XXII съезд КПСС, проходивший 17-30 октября 1961 г., должен был одобрить проект Программы партии. Историки неоднозначно оценивают XXII съезд. Многие исследователи называют его пиком карьеры Н. С. Хрущева как политического лидера, после которого он стал более нетерпим к точкам зрения, расходившимся с его собственным мнением, постоянно генерировал идеи, которые были недостаточно продуманы. Существует и другая оценка итогов съезда. Н. Верт полагает, что он завершился полупровалом Н. С. Хрущева, которому не удалось, несмотря на обновление ЦК, добиться упрочения своего положения и поддержки большинства в Президиуме[68]. Наиболее распространенное мнение характеризует XXII съезд как утопический в связи с III Программой партии и конкретным 20-летним сроком построения коммунизма, закрепленным в тексте проекта Программы КПСС, что создавало вкупе с кукурузой, «кузькиной матерью» и ботинком Хрущева курьезный облик той эпохи. Популярные пренебрежительные оценки партийных форумов (прежде всего «утопического» XXII съезда), как отмечает А. В. Трофимов, заслуживают пересмотра и коррекции[69].

      Если отбросить значение съезда как арены внутрипартийной борьбы и внешнеполитического