Александра покрутила визитку в руках.
– Господи! Он же Онуфриенко! Онуфрий! НФР! – вспомнила запись из истории болезни.
«Совпадение? А может, это он и есть? Тот самый „пребывающий в состоянии благости“? Надо бы узнать при случае, когда он отмечает именины? Не двенадцатого ли июня? И если да, это невероятная удача!»
– Значит, день прожит не зря, – довольным голосом похвалила она себя, потом еще раз провела рукой по таинственной шкатулке, вздохнула, вытащила из сумки найденную на квартире тетрадку, которую Онуфриенко, быстро перелистав и пробежав глазами в машине, со словами: «Рукопись, которая может изменить вашу жизнь», – тоже вручил ей, устроилась в кресле, включила торшер, но вдруг вспомнила, что забыла позвонить Вадику.
«Бедняга, наверное, до сих пор от телефона не отходит», – подумала она и торопливо набрала номер.
Вадик ответил после первого же звонка.
– Вадюша, привет! Ты не поверишь, что у меня в квартире нашли! – сказала она торжествующе.
– И что же? – немного напряженно спросил он.
– Как что? Клад!
– И что там? Золото, бриллианты? – В голосе Вадима послышались смешливые нотки.
– В том-то и дело, что не знаю. Открывать нельзя, а то все пропадет.
Молчание на другом конце телефонной линии свидетельствовало – собеседник размышляет.
– Стухнет, что ли? – спросил он наконец. – Так ты не жди, сразу съешь или в холодильник убери, – хмыкнул он.
– Да ну тебя, Вадька! Я серьезно.
– И я серьезно. Если одна сразу съесть не можешь, друзей в гости пригласи. Меня, например.
– Ты об эту шкатулку зубы обломаешь!
– А-а! Так там шкатулка.
– А я тебе что говорю! Шкатулка, которую открывать нельзя.
– Не бери в голову, Сандрочка, привози, у нас в шестой палате «медвежатник» под психа косит.
– Я же говорю, открывать без ключа нельзя, потому что все содержимое пропадет.
– Это ты в инструкции пользователя прочитала? – язвительно поинтересовался Вадим.
– НФР сказал.
– А НФР – это?..
– А,