Темные глаза Рави делаются совсем черными.
– Ты… что? О чем рассказать? Ты ведь не…
– Нет! – пытаюсь рассмеяться я, но из горла вырывается лишь всхлип. – Я не умираю. Ну, пока не собираюсь. Если только тебе не вернули водительские права и ты не спустишь машину со мной с ближайшего обрыва. Ты гонишь так, что не успеваешь управлять машиной.
Шутка получилась слабой, и Рави на нее не ведется:
– Ладно. Я д-д-думаю… ты понимаешь, я…
Рави давно перестал заикаться. А теперь из-за меня начал снова, и это очень нечестно! Я причиню ему боль – снова. Ему, Люсинде, маме. Только эти люди всегда были на моей стороне.
– Из-за Вики, – тихо говорю я. – Знаю. Никто так и не выяснил, что с ней случилось.
– Да. И ты тоже впала в бодрствующую кому. А потом неожиданно исчезла. Я все еще считаю, что ты тайком ездила к специалистам, но не признаешься в этом, потому что тебе нельзя говорить, к какому выводу они пришли. С тех пор у тебя начались приступы.
Задумчиво киваю. Сначала я собиралась выдумать историю, в которую он поверил бы, но теперь моя решимость пошатнулась.
– Поехали к морю, Рави.
– Кому позвонить? – Он достает из кармана телефон и тыкает в дисплей.
– Никому. Поедем вдвоем.
– Мне нельзя, ты забыла?
– Ясное дело, что за рулем буду я.
– Майлин, жаль возвращать тебя в суровую реальность, но ты не получила права и не можешь быть вторым пилотом.
Я усмехаюсь:
– С каких это пор ты так серьезно относишься к правилам дорожного движения? Не трусь, я хорошо вожу.
– А вдруг тебя поймают?
– Ну, скажу, что наврала тебе, будто давно получила права. – Я подмигиваю ему. – И что прежде ты никогда не давал мне машину.
– Если нас сцапают полицейские, тебе придется забыть о водительском удостоверении.
Я встаю со стула:
– Просто поехали! У моря я расскажу, почему мне больше не нужно водительское удостоверение.
Глава 9
– Ты серьезно думаешь, что я это надену?
Улыбка Натаниеля кажется почти беспечной, хотя он уже превратился из безобидного дублинского студента в неприметного жителя Лиаскай. Он одет в потрепанную льняную рубашку, кожаные штаны и сапоги на меху. Натаниель держит шубу, которую приготовил для меня.
– Две недели назад ты донимала меня своим нетерпением. А теперь хочешь поругаться из-за одежды?
– Не хочу мех! – упорствую я, чувствуя, как к щекам приливает кровь, ведь в Лиаскай все его носят. – Откуда ты это вообще взял? Ограбил русскую олигаршу? Или давно одолжил у бабушки?
– Чего нос воротишь, неблагодарная? – Натаниель с напускной строгостью рассматривает мою парку, будто я совсем безнадежная дура. – Мы ведь не хотим привлекать к себе лишнего внимания, да, мисс Wolfskin[2]. Зимы в Лиаскай суровые. Эти лисы, – он трясет шубой, – мертвы уже лет двадцать. И они не оживут, если мы оставим их на съедение моли.
Поборов