Коминтерн и Латинская Америка: люди, структуры, решения. В. Л. Хейфец

и деятельность национальных секций Коминтерна являлось процессом, в котором рост влияния коммунистов в обществе стер границы между международной и национальными сторонами своего развития. Учитывая, что коммунистическое движение, сформировавшееся в Латинской Америке в 1919–1929 гг., во многом основывалось на идеологии, привнесенной из Европы, а не на постулатах местных революций (из которых важнейшей, но не единственной была мексиканская революция 1910–1917 гг.), перед исследователями стоит задача определить, правы ли те, кто полагает, что компартии «являются продуктом трансплантации большевистской модели в социально-политическую обстановку, совершенно отличную от российской действительности… представляют собой разрыв с традициями и революционным опытом каждой конкретной страны, между тем как большевистская партия являлась итогом плодотворного усвоения российских революционных традиций. Теория и практика компартий не отвечают ни национальным условиям, ни международной обстановке, отсюда и слабость, демонстрируемая ими с первого же момента, их неспособность выполнить великую задачу [11].

      Представляется неприемлемым редукционистский подход исследователей-антикоммунистов, стремящихся свести историю левого движения к истории некритического восприятия любых директив из Москвы и отказывающих компартиям в какой-либо степени самобытности. Важно выяснить, какие решения Коминтерна были навязаны, а в каких случаях политика и директивы III Интернационала охотно воспринимались местными левыми, исследуя обстоятельства, объясняющие это совпадение интересов в каждом конкретном случае. Необходимо также понять, в каких случаях внутриполитические и социальные процессы в латиноамериканских государствах предваряли политику Коминтерна, поскольку международное коммунистическое движение никогда не было абсолютно однородным и его национальные секции в определенной степени восприняли национальную специфику и традиции собственных стран.

      Традиционный грамшианский подход к изучению левого движения предполагает не столько написание внутренней жизни политических организаций с момента ее зарождения и идеологической полемики, в результате которой формировалась идеология движения, сколько интегрирование истории партии в историю всего общества[12]. Подобным образом ставит вопрос и один из ведущих марксистских интеллектуалов современности – британско-американский социолог и политолог П. Андерсон, указывающий на необходимость увязывать эволюцию национальных моделей коммунизма с историей «общенационального баланса сил» (классов, партий и государственных институтов) в каждом конкретном обществе. Иначе говоря, понимание левого движения возможно лишь в контексте социально-экономической и политической обстановки, в которой то действует.

      В то же время предложенный А. Грамши и П. Андерсоном подход явно не годится для большинства неевропейских стран, где левое и коммунистическое движение не стало результатом