Майкл прислушался.
– Ничего, – сказал он.
– Верно. Ничего. Ничего не осталось. Никакого Миннеаполиса, никаких ракет, никакой Земли.
Майкл поразмыслил немного над этим страшным откровением и тихонько захныкал.
– Погоди, Майкл, – поспешно сказал папа. – Я дам тебе взамен гораздо больше!
– Что? – Любопытство задержало слезы, но Майкл был готов сейчас же дать им волю, если дальнейшие откровения отца окажутся такими же печальными, как первое.
– Я дарю тебе этот город, Майкл. Он твой.
– Мой?
– Твой, Роберта и Тимоти, ваш собственный город, на троих.
Тимоти выпрыгнул из лодки.
– Глядите, ребята, все наше! Все-все!
Он играл наравне с отцом, играл великолепно, всю душу вкладывал. После, когда все уляжется и устроится, он, возможно, уйдет куда-нибудь минут на десять и поплачет наедине. Но сейчас идет игра «семья на каникулах», и братишки должны играть.
Майкл и Роберт выскочили на берег. Они помогли выйти на пристань маме.
– Берегите сестренку, – сказал папа; лишь много позднее они поняли, что он подразумевал.
И они быстро-быстро пошли в большой розовокаменный город, разговаривая шепотом, – в мертвых городах почему-то хочется говорить шепотом, хочется смотреть на закат.
– Дней через пять, – тихо сказал отец, – я вернусь туда, где была наша ракета, и заберу продукты, которые мы спрятали в развалинах. Заодно поищу Берта Эдвардса с женой и дочерьми.
– Дочерьми? – повторил Тимоти. – Сколько их?
– Четыре.
– Как бы потом из-за этого неприятностей не было. – Мама медленно покачала головой.
– Девчонки! – Майкл скроил рожу, напоминающую каменные физиономии марсианских истуканов. – Девчонки!
– Они тоже на ракете прилетят?
– Да. Если им удастся. Семейные ракеты рассчитаны для полета на Луну, не на Марс. Нам просто повезло, что мы добрались.
– А откуда ты взял ракету? – шепотом спросил Тимоти; двое других мальчуганов уже убежали вперед.
– Я ее прятал. Двадцать лет прятал, Тим. Убрал и надеялся, что никогда не понадобится. Наверное, надо было сдать ее государству, когда началась война, но я все время думал о Марсе…
– И о пикнике!..
– Вот-вот! Но это только между нами. Когда я увидел, что Земле приходит конец – я ждал до последней минуты! – то стал собираться в путь. Берт Эдвардс тоже припрятал корабль, но мы решили, что вернее всего стартовать порознь на случай, если кто-нибудь попытается нас сбить.
– А зачем ты ее взорвал, папа?
– Чтобы мы не могли вернуться, никогда. И чтобы эти недобрые люди, если они когда-нибудь окажутся на Марсе, не узнали, что мы тут.
– Ты поэтому все время на небо глядишь?
– Конечно, глупо. Никто не будет нас преследовать. Не на чем. Я чересчур осторожен, в этом все дело.
Прибежал обратно Майкл.
– Пап,