– Мы похороним его внизу, на кладбище, где стоят четыре креста. Думаю, это отвечает его желанию.
Она легко коснулась рукой его запястья:
– Я уверена в этом.
Капитан распорядился. Маленькая процессия тронулась к подножию холма; семья следовала за ней. Двое несли Хетэуэя на накрытых носилках. Они прошли мимо каменной лачуги, потом мимо сарая, где Хетэуэй много лет назад начал свою работу. Уайлдер помешкал возле двери этой мастерской.
«Каково это, – спрашивал он себя, – жить на планете с женой и тремя детьми – и вдруг они умирают, оставляя тебя наедине с ветром и безмолвием? Как поступит в таком положении человек? Он похоронит умерших на кладбище, поставит кресты, потом придет в мастерскую и, призвав на помощь силу ума и памяти, сноровку рук и изобретательность, соберет, частица за частицей, то, что стало затем его женой, сыном, дочерьми. Когда под горой есть американский город, где можно найти все необходимое, незаурядный человек, пожалуй, может создать все что угодно».
Звук их шагов потонул в песке. На кладбище, когда они пришли, два человека уже копали могилу.
Они вернулись к ракете под вечер.
Уильямсон кивком указал на каменную лачугу.
– Что будем делать с ними?
– Не знаю, – сказал капитан.
– Может, вы их выключите?
– Выключить? – Капитан несколько удивился. – Мне это не приходило в голову.
– Но вы же не повезете их с собой?
– Нет, это ни к чему.
– Неужели вы хотите оставить их здесь, вот таких, какие они есть?
Капитан протянул Уильямсону пистолет.
– Если вы можете что-нибудь сделать, вы сильнее меня.
Пять минут спустя Уильямсон вернулся от лачуги, весь в испарине.
– Вот, возьмите свой пистолет. Теперь я вас понимаю. Я вошел к ним с пистолетом в руке. Одна из дочерей улыбнулась мне. И остальные. Жена предложила мне чашку чая. Боже мой, это было бы просто убийство!
Уайлдер кивнул.
– Такого совершенства человек больше никогда не создаст. Они созданы для долголетия – десять, пятьдесят, двести лет. Так-то… У них ничуть не меньше прав на… на жизнь, чем у вас, меня, любого из нас. – Он выбил пепел из трубки. – Ладно, поднимайтесь на борт. Полетим дальше. Этот город все равно погиб, нам он не годится.
День угасал. Подул холодный ветер. Весь экипаж уже был на борту.