Вытянувшись и постаравшись, чтобы ноги не слишком свисали с края (мало того, что кушетка оказалась узкой, так еще и короткой), Жнец раздумывал над сложившейся ситуацией. Таскать с собой детей он не мог: им необходимо тепло, еда и, что важно, присмотр, о чем Джек шепнул ему перед уходом. Жнец взглянул на них: положив ладошку под подушку, Вайолет спала с одной стороны дивана, а Калеб с другой, отвернувшись лицом к спинке.
«Они могут жить и здесь…», – решил он. «Уж не это ли имел в виду Джек». Намеков Жнец не понимал и решил дождаться возвращения друга, а пока написать отчет и вернуться в Корпсгрэйв, чтобы отдать души.
Вайолет лениво открыла глаза, почувствовав, как ее легонько трясут за плечо. Калеб мгновенно очнулся ото сна. Его волосы торчали в разные стороны, и он поспешно пригладил их руками.
– Хотите пойти со мной в Корпсгрэйв? – спросил Жнец, глядя им в глаза.
Дети переглянулись и одновременно закивали.
– Я первая в ванную! – закричала Вайолет, путаясь в пледе, и торопливо скрылась за дверью.
Калеб же поправил подушки, сложил плед и отправился в кухню. Изучая содержимое буфета и шкафчиков, он пришел к неутешительным выводам: в квартире Джека не водилось ничего съестного. Калеб вырос в богатом доме в окружении слуг и лишь в теории знал, как сварить кашу или кофе, помнил, что для приготовления чая необходимо добавить щепотку «Эрл Грей» и залить кипятком. Собственная неопытность удручала его. Матушка частенько повторяла, что аристократ обязан уметь все, что делают слуги, и даже больше, но повар придерживался другого мнения, стараясь не подпускать Вайолет к плите, боясь, что она обожжется, или на нее брызнет раскаленное масло.
К счастью, Джек оставил накрытый салфеткой и от того незаметный поднос с завтраком на столе, и, когда Вайолет вернулась в гостиную умытой и причесанной, Калеб открыл кофейник, серебряные кастрюльки с горячим. На фарфоровые тарелки дети положили идеально круглые яичницы, золотистый омлет с коричневыми ломтиками беконами и сосисками. В подставке с тостами был зажат плотный конверт.
Пока Вайолет уплетала омлет, а Жнец пил какао и хрустел тостом, неторопливо пережевывая и смакуя его, Калеб ознакомился с посланием: «Вернусь поздно вечером, на обед зайдите в булочную неподалеку на углу (очень вкусные круассаны)», – в конверте звякнули монеты.
– Как ему не скучно без домашнего животного, хоть бы маленькая канарейка или попугайчик, ведь у него столько восточных диковинок, – посетовала Вайолет. – Помню, у мадам Клеменс был дивный попугай из Индии. Большой, с голубым оперением и желтым брюшком.
– Это синегорлый ара, – пояснил Калеб. – Дорогая птица, требующая бережного и внимательного отношения. Ты бы с такой не справилась.
Вайолет насупилась:
– Ну и ладно! Не попугая, так собаку, ведь мама говорила, что если