– Ваш кузен и на пианино играет в перчатках? – спросил Холмс, и в его тоне мне послышалась нотка скептицизма.
– Конечно нет, – сказал наш посетитель не без некоторого негодования, – но музыку он почти совсем забросил.
– Надевает ли лорд Артур перчатки к обеду?
– Пару раз надевал. Впрочем, в последнее время он, оставаясь погостить в моем доме, ест у себя в комнате. И это наименьшая из его странностей.
– И когда лорд Артур в последний раз без перчаток играл в вашем присутствии на пианино?
– Около четырех недель назад, во второй половине дня. При этом присутствовали лишь несколько членов семьи, да и те обращали на него мало внимания, поскольку были заняты вистом. Брат исполнил первую вещь из «Карнавала» Шумана, потом остановился, закрыл крышку пианино, спрятал руки и ушел к себе.
– Ваш кузен в самом деле виртуозный музыкант, – любезно проговорил Холмс. – Удалось ли вам тогда разглядеть какие-либо отметины на его коже?
– Нет, – ответил лорд Блэгдон. – Правда, я сидел в некотором отдалении и видел только тыльные части рук. Никакой сыпи на них я не заметил.
– Тогда мы можем заключить следующее: что бы ни вынуждало лорда Артура носить перчатки, эта причина позволила ему исполнять Шумана без них. С тех пор кто-нибудь пользовался инструментом?
– Нет. Когда на пианино не играют, крышку опускают и запирают ключом.
– Стирали ли с клавиш пыль?
– Думаю, нет. Клавиатуру, как обычно, закрыли, и я не припомню, чтобы миссис Роули, экономка, просила ключ в последнее время.
– Прекрасно! – сказал Холмс. – В таком случае мы, полагаю, сможем сделать первый шаг к разрешению вашей проблемы.
Когда мы остались одни, мой друг чиркнул на манжете памятную записку из двух или трех слов и посмотрел на меня.
– Признаюсь, Ватсон, что из всех недавних дел это обещает быть самым интригующим. Думаю, в первую очередь мы должны с позволения его светлости осмотреть locus in quo[2], как юристы назвали бы место, где разворачиваются события, связанные с маленькой тайной лорда Артура.
2
Три дня спустя, в понедельник утром, мы сошли с поезда на тихой станции с деревянной платформой. Нас уже ждала двуколка, запряженная пони. Вязы, растущие у реки, шелестели кронами, в эту пору особенно густыми и пышными. Широкая лента Темзы посверкивала на солнце. То и дело вверх по течению проплывали прогулочные пароходики, везущие пассажиров из Виндзора в Оксфорд.
После увеселений уик-энда огромный Прайорсфилд-хаус стоял опустевший. Парки обезлюдели, и было слышно, как в большом бассейне, украшавшем главный газон, из раковины тритона льется вода. В отсутствие хозяина дома нас встретила экономка, и мы сразу же прошли за ней в северную гостиную.