Синеватую жидкость дважды нагрели, поменяв во второй раз сетку. В результате оба ее куска оказались основательно изъеденными бертолетовой солью, и ни одной частички серого порошка на них обнаружить не удалось. Холмс взял новую сетку, разжег горелку и приступил к третьему опыту. Трудно было привыкнуть к мысли, что в этой тихой комнате на берегу Темзы с помощью простого химического опыта решается судьба человека – отправится ли он через несколько дней на виселицу или будет отпущен на свободу.
Несколько минут спустя раствор закипел. Холмс погасил пламя. Пузырьки постепенно исчезли, и стало очевидно, что медную сетку ровным слоем покрывает серый осадок. В воздухе повисло тяжелое молчание. Казалось, теперь Томас Сметхёрст обречен. Наконец профессор Тейлор нарушил тишину, вежливо, но решительно заявив:
– Если вы проверите осадок на реакцию с азотной кислотой, мистер Холмс, то убедитесь, что это мышьяк. Такого количества достаточно, чтобы убить нескольких человек. Тут не может быть сомнений.
– Да, безусловно, – согласился мой друг.
– Значит, все кончено, – вздохнул мистер Джиффард, удивленный легкостью, с которой Холмс признал поражение. – Больше мы ничего не можем сделать.
Все присутствующие одновременно ощутили неловкость. Одни сочувствовали разочарованному в своих ожиданиях Шерлоку Холмсу, другие сожалели о напрасно потерянном времени и готовы были без лишних слов уйти отсюда.
– Одну минуту, джентльмены, – сказал детектив и, как только все обернулись к нему, обратился к профессору Тейлору: – Скажите, вы не проверяли образец по методу Марша?
Тот нахмурился:
– Мистер Холмс, на медной сетке осадок мышьяка. Вы сами прекрасно это видите. Его здесь более чем достаточно для того, чтобы уморить кого угодно. С какой целью еще раз проводить анализ – по методу Марша или как-то иначе?
– С самой важной целью, профессор Тейлор. Чтобы оправдать человека, приговоренного к повешению за отравление, в котором он не повинен. Убийства вообще не было.
Химик шагнул к дверям лаборатории, но при этих словах остановился.
– Сейчас вы, чего доброго, скажете, что она умерла своей смертью, – бросил он раздраженно.
– Весьма вероятно, что именно так я и сделаю, – невозмутимо ответил Холмс. – Теперь я могу утверждать это с уверенностью.
– И никакого мышьяка ей не подсыпали?
Холмс нетерпеливо усмехнулся:
– Держу пари, что Изабелла Бэнкс никогда не принимала мышьяк ни в каком виде.
Я многое бы отдал за возможность присутствовать в тот момент в лаборатории. Не обращая внимания на недоверчивые смешки, Холмс подготовил оборудование для проведения пробы Марша. Метод был столь же простым, как и тест Райнша. Из всех ядов мышьяк обнаружить легче всего, поскольку он быстро испаряется. Подозрительный образец может проверить любой полицейский. Нужно поместить