Путь к Дюне. Кевин Андерсон

в твердом переплете на следующий же день». Джон Леонард написал чудесную рецензию, и мы были раскручены. Теперь издатели пожелали, чтобы мы написали еще две книги – «Эффект Лазаря» и «Фактор вознесения»; при этом мы больше не слышали рассуждений об одном авторе на обложке. Это было неплохо для двух деревенских парней, бегавших в детстве по лесным тропинкам, и случилось так лишь потому, что мы всегда были заинтересованы только в смысле повествования. В нашей совместной работе не было конфликта двух «я», главным образом потому, что Фрэнк не отличался эгоистичностью в отношении своего авторства. Именно от Фрэнка я узнал, что «автор» существует ради «истории», а не ради внешнего эффекта, а хорошая история призвана делать только две вещи – информировать и развлекать. Информирующая часть должна быть достаточно интересной для того, чтобы читатель мог жить в истории, не чувствуя себя безмолвным прихожанином на проповеди. Писать же развлекательную историю, не содержащую никакой полезной информации, – это все равно что даром губить хорошие деревья, переводя их на бесполезную бумагу.

      Фрэнк считал поэзию вершиной и квинтэссенцией человеческого языка; кроме этого, он был уверен в том, что научная фантастика – это единственный жанр, предмет которого есть попытка определить, что значит быть человеком. Мы используем в сюжетах контакты с инопланетянами или с инопланетной действительностью только как испытание человеческих взаимоотношений или как фон для их изображения. Герои научной фантастики решают свои собственные насущные проблемы – никакое волшебство и никакие боги не приходят к ним на помощь, – но иногда людям приходится изобретать кое-какие ухищрения, чтобы спасти свои драгоценные шкуры. Люди обращаются к книгам, чтобы увидеть, как другие люди решают жизненные проблемы. В жизни и творчестве Фрэнк не уставал восхищаться человеческой решимостью и изобретательностью. Для него в этом факте был и определенный практический интерес. «Помните, Рэнсом, – говорил он, – инопланетяне не покупают книг. Их покупают люди».

      Фрэнк разводил кур, и делал это первоклассно, по последнему слову птицеводства. Его курятник представлял собой двухэтажное, обогревавшееся солнцем строение, с автоматическими кормушками, примыкавшее к саду, для удобрения которого он использовал птичий помет. Рядом с курятником, правда, из милости к птицам вне поля их зрения, находился настоящий мясоперерабатывающий комбинат с дровяной печью, пароваркой и автоматической установкой для ощипывания кур. Всякая деятельность, какой Фрэнк занимался в жизни, была игрой, изобличавшей в нем жизнерадостного и изобретательного человека. Он восхищался такими очень интеллектуальными писателями, как Эзра Паунд, но питал настоящую слабость к другим синим воротничкам писательского цеха, к писателям-самоучкам, стремившимся исследовать природу человека, – таким, как Хемингуэй и Фолкнер.

      Сочинения Уильяма Фолкнера оказали на творчество Фрэнка