Чем ближе я подхожу к дому, тем большее влияние он оказывает на меня. Ощущаю себя побитой стеклянной статуэткой, готовой вот-вот окончательно развалиться на составные части из песка и слюды, да спуститься в близлежащую замшелую канаву и заснуть там успокоительным сном и больше никогда не выходить из данной комы.
Помимо этой веселой чувственности, у меня возникло мутное ощущение, что время ведет свой ход как-то иначе. Я не смотрел на циферблат часов той темной комнаты, где очнулся (а они там были) и никакого считывающего аппарата, где бы я мог посмотреть течение времени, у меня с собой не оказалось, и все-таки, мое увлечение космическими телами не прошло даром и по движению ночного неба, а так же по положению звезд я смог определить «который час» вышагивает тихой поступью, дыша в спину. Три утра.
***
«… томной росписью балдахины стрельчатых узоров кровель домов, расшитой вязью гремучих змей, выпрастывают смелое отчаяние наружу сонной глади морской. Везде, где бы ни был Мистер Сон, там темнеют острова глухого рассвета!».
Чертыхнулся двадцать раз! О Космос, этот сон вывел мое тело в самое странное положение. Я был низвергнут из черных полостей кровавого рва, где огненным жерлом оказался мой дружек Орешек.
Да, я вернулся домой где-то в третьем часу утра, родители спали, а мое потерянное состояние вместе с усталостью приняли, под окончание пути, уж совсем чудной вид и занялись ворочать моими органами чувств: дом то приближался, то удалялся, мерещились запахи и мерцающие мелкие предметы, внезапно возникавшие в воздухе. На следах заснеженных дорог и в клубах мимо проплывающих передвижных аппаратов, виднелись мглистые абрисы безумных существ. Быть может меня чем-то припоили на той оккультистской вечери, от того и рассудок пошатнулся?
«Странные соцветия странных дней», по пробуждении в голове беспрестанно вертится эта строчка, думаю, ее нужно скорее записать и развить. Вдруг, что интересное родится из недр этой розовой бестии!
Странные соцветия странных дней,
Туманом накрывают остров особой любви.
Металлы и стрелы в вечернем набате звучат тишиной,
Странной оторопью гулкой звезды живой.
О черном трезубце древнего странствия слышу молву,
Что молоком матери сыпет на красные раны
Солью Морской. Чтобы дивную душу свою
Обвенчать мифом и островом стылых безумств.
А получается то вполне себе привлекательно, и при должном усердии и хорошей редактуре из этого славного цветка выйдет великолепный шедевр!
Так, сколько сейчас времени? Циферблат какой-то мутный, весь в пятнах масла, смешанной с пылью… пора бы