– Я скоро уже заканчиваю, Маришек. – Весалиса приветливо улыбнулась и помахала рукой, завлекая внутрь лаборатории. – Если желаешь, можешь понаблюдать за моей работой, но тебе нужно будет надеть на себя средства защиты. – Она указала на дальние шкафчики, на которых красным на желтом фоне было написано «Средства индивидуальной защиты».
Мне мое дело было не к спеху, и я спокойным шагом преодолел целый класс, достал то, что нужно, надел на себя очки с респиратором и отправился обратно к рабочему столу. Теперь мне было отчетливо видно, чем на самом деле занималась Веса: пипеткой отмеряла нужное количество реагента, вносила его на полужидкую, дымящуюся фазу, при этом она следовала за неким невидимым на первый взгляд рисунком. На поддоне с дымком уже было начертаны некие знаки, о смысле которых я даже не смел догадываться.
– А можно спросить вас? – Химик качнула головой в знак согласия. – Чем вы занимаетесь? Я вижу здесь некоторые значки, и эта загадочная субстанция…
– Ох, это трансмутационное письмо. Оно заключается в том, что я как бы взрезаю дымную кислоту, не давая ей превратиться в жидкость. А знаки, которые ты наблюдаешь, нужны как раз-таки для того, чтобы не дать расплыться другой химической формуле, которой я, собственно, наношу данные «иероглифы». Тут все просто!
– Да уж, видно, что просто, – я почесал голову, – у меня к вам небольшой вопросик имеется. После того, как вы закончите, я вам покажу кое-что интересное! – На этих словах Весалиса посмотрела мне в глаза, словно я сказал нечто очень глупое или как раз наоборот. Я же щелкнул пальцами, снимая возникшую угловатость. Стало немного неловко.
Она вернулась к своему трансмутационному письму. И что еще за название такое чудное? Не хочется лишний раз досаждать вопросами нашему химику, у нее и так работы выше крыши. А вот Марика наверняка в курсе о подобном, надо будет при случае ее спросить, ибо она у нас эксперт в делах оккультных!
Среди причудливых вязей появлялись новые и новые символы. Казалось, что они понемногу начинали гипнотизировать, но я с легкостью отбивал «атаку», просто переводя взгляд на иные предметы. Благо в лаборатории их было предостаточно.
Не знаю сколько времени прошло, быть может пять минут или несколько часов, но начало происходить что-то весьма странное. Красота вместе с глубокими тенями под веками отчетливо проступали в сознании. Я все еще был в учебном классе, но теперь это градация выступала обыкновенным фоном, а на первый план уверенным нахватом выбивалась некая форма причудливого помрачения. Это знаки таким образом стали влиять на мое восприятие? Нечего было вглядываться