День свадьбы. Яркий шатер, залив с легким бризом, крики чаек, изумрудный холм, безоблачное небо, море живых цветов. Радостные лица, смех и улыбки, музыка. Счастье есть. Эвита могла к нему дотронуться, она могла его слышать и ощущать. Она трогала кольцо на безымянном пальце, чувствовала боль лицевых мышц от постоянной улыбки. Она знала, что все реально и не верила в свое счастье. Она никогда не забудет, как подошла к своему избраннику, обвила шею руками и сказала:
– Я счастлива.
– Это только начало, – ответил он.
Это было как вчера. Совсем недавно. Никто и ничто не могло испортить ее жизнь. Кроме одной ошибки… Кроме забытого прошлого… У лайнера совершенной, идеальной, безупречной судьбы разом отказали все двигатели и он стремительно рухнул, похоронив под обломками счастье.
Теперь Эвита Вирджиния Бакстер сидела одна и заплаканными глазами смотрела на заходящее солнце. Предательски накатила жалость к самой себе. На мгновенье, где-то внутри, дернулась ниточка надежды и тут же оборвалась. Надежды нет…
*****
Рауль Кортес стоял на террасе. Курил сигару. Он наслаждался свежим морским воздухом бухты Бонита в Сан-Диего в сочетании с ароматом дорогого табака. К вечеру запах океана усилился. Рауль дышал ровно и спокойно. Он снял это бунгало неделю назад и не пожалел. Здесь было тихо и безмятежно, вдалеке от любопытных глаз.
Смартфон на столике издал короткий звук. После беглого просмотра, он ответил, еще раз посмотрел на залив и решительно вошел в комнату. В просторном зале с камином, облицованном искусственным мрамором находились пять мужчин. Несмотря на разношерстную компанию в помещении стояла кладбищенская тишина. Рауль ухмыльнулся и выпустил густой клуб дыма. По очереди осмотрел собравшихся. Два одинаковых дивана с обивкой орехового цвета стояли напротив друг друга посреди комнаты, разделяемые длинным журнальным столиком на массивных гнутых ножках. На одном диване сидел большой афроамериканец в пестрой рубашке. Накачанные огромные руки, крупная голова с ежиком твердых волос, объемный нос и рот с мясистыми губами. Верзила, редко моргая, уставился на человека, сидящего, напротив, на таком же диване. Невысокий мужчина без отличительных физических данных, заметно лысеющий. Рыхлое, не свежее лицо. Красные воспаленные глаза. Безразличная, апатичная, чуть надменная поза. Немного дальше в глубоком кресле из того же гарнитура утопал молодой человек с заметной копной кучерявых волос и телом кукольного пупса. Короткими пухлыми пальцами он живо елозил по экрану большого смартфона. Наушники с музыкой и пустой отсутствующий взгляд. Шатен давно не бывший у парикмахера, сидел у окна, уставившись на океан. У него был усталый вид. Несчастный, жалкий, сгорбленный. Еще чуть-чуть