Эвита
Она нехотя медленно открыла глаза. Тяжелые веки не слушались. Теплый свет вечернего солнца преградила бесформенная серая масса. Еще секунду назад она нежилась в забытье. Злиться не было ни сил ни желания. Угадать в бесформенной массе женщину можно только обладая неплохой фантазией и развитым образным мышлением. Фигура – большой мешок набитый тряпками. Лицо круглое, цвета сырой земли, густо усеянное мелкими морщинами, съехавший набок мясистый нос, еле заметная щель вместо рта и редкие бесцветные волосы. Возраст – от тридцати до шестидесяти…
– Бери, – хрипло одним звуком произнесла эта в прошлом женщина.
Голос шел изнутри, она не открывала рта, как чревовещатель.
Эвита смотрела на нее устало и равнодушно. Не реагировала. Слышала, но не понимала, что происходит. Закрыла и открыла глаза в надежде, что она исчезнет.
– Это тебя! Быстро!
Некрасивая женщина не исчезла. Её голос стал требовательным, резким и скрипучим. Только сейчас Эвита увидела в ее руке, похожей на старую снегоуборочную лопату, небольшой смартфон. Экран с заметной паутиной трещин бледно светился. Эвите хватило здравого смысла не задавать лишних глупых вопросов. Она осторожно взяла смартфон, мельком взглянула на экран. Ничего. Просто зеленая рисованная телефонная трубка. Никакого имени, фото или номера. Эвита поднесла трубку к уху, ощущая легкую прохладу от стекла и сдавленно сказала:
– Алло.
– Эви…
Это короткое слово со скоростью пули вонзилось ей в мозг и разорвалось внутри. Она вскочила с места, закрутилась. Голова вращалась во все стороны в поиске источника голоса. Никого… Только странная женщина в паре метров равнодушно рассматривала свои грязные ногти. Ком лавиной подкатил к горлу, перекрывая дыхание. Слезы брызнули из глаз.
– О Боже, – выдавила она из себя, превозмогая боль в горле. – Любимый, как ты…
– Эви, дорогая. Я с тобой любовь моя. Эви…
Она присела на корточки. С силой прижала смартфон к уху, услышав слабый треск и ощущая боль. Задыхаясь от нехватки кислорода, и заливаясь неподвластными слезами, она разрывалась от желания сказать много и не могла найти ни одного подходящего слова.
– Все будет хорошо, моя родная, все будет хорошо, – торопливо говорил самый желанный и любимый в мире голос.
– Я люблю тебя. Прости меня. Я…
Она не смогла закончить свою бессвязную сумбурную речь. Незнакомый голос вдруг зазвучал. Чужой, спокойный и пугающий.
– Теперь слушай меня внимательно. Не перебивай, Эвита. И не бросай трубку. Запоминай все, что я скажу. Каждое слово.
Сердце с грохотом упало в район желудка, ноги отнялись, высохли, исчезли слезы, дыхание остановилось. Она послушно молчала и слушала. Страх и паника перешли в недоумение, потом подозрение и вновь всепоглощающий страх. Прошло не больше минуты, и она смогла перевернуть все с ног на голову. Эвита думала, нет, она была уверена, что хуже быть уже не может. А теперь… Что теперь?
– Я верю в тебя, Эвита. Это твой шанс, это ваш шанс.
Незнакомец закончил и исчез также внезапно, как и появился.
– Эви, любовь моя, ничего не бойся.
Он вернулся. Тот, кто был для нее жизнью. Она хотела его слушать бесконечно. Опять проклятый ком, две крупные слезы синхронно потекли по щекам, язык высох и прилипал к небу.
– Я очень тебя люблю, – прошептала она.
– Я буду тебя ждать, любимая. Я буду ждать.
В телефоне наступила тишина. Ей невыносимо захотелось потерять сознание, опуститься в пустоту. Где нет ничего, даже воспоминаний. Жаль, что это не кошмарный сон. Сильная рука грубо вырвала затихший бесполезный смартфон. Эвита не отреагировала, только услышала издалека противный хрип:
– Бывай.
Прихрамывая, женщина с мешком картошки вместо тела, ушла прочь.
Эвита посмотрела ей вслед. Была ли она когда нибудь молодой, красивой и счастливой? Эвита была. Совсем недавно.
Эвита Бакстер присела на нагретую солнцем деревянную скамейку. Максимально набрала в легкие воздух и шумно выдохнула. Стало немного легче. Она хотела остановить это начинающееся безумие, но понимала, что не может. Она снова закрыла глаза.
Её жизнь это сказка, в которой нет хэппи-энда. Эвита Вирджиния Бакстер единственная, горячо любимая очаровательная дочка прекрасных родителей с безупречной репутацией. Красавица, умница, эталон женственности, нежности, доброты. Её любили и обожали все без исключения. Семья, подруги, завистники, безответно влюбленные юноши, учителя, соседи, уличная шпана, официанты, парикмахеры, бомжи, бродячие собаки, стоматологи и просто обычные прохожие. Жизнерадостный