На бензоколонке только девушки. Фэнни Флэгг

немецкий землевладелец. Купив землю, он взялся распространять буклеты по всем польским кварталам шахтерских поселений вокруг Чикаго, Милуоки и Пенсильвании в надежде продать земельные участки множеству польских иммигрантов – желал устроить эдакую «маленькую Польшу» в Америке, с костелами и школами. Он даже назвал городок в честь князя Казимира Пулавского, польского аристократа, сражавшегося бок о бок с американскими патриотами в Войне за независимость, – для пущей привлекательности. Первая группа новых землевладельцев прибыла в Пуласки и обнаружила, что костелы и школы, отрекламированные в буклетах, еще предстоит построить, и потому они взялись за дело – и построили их.

      В 1916 году Станислав Юрдабралински прибыл в Пуласки, строя железную дорогу: он укладывал рельсы. Пока был в городе, жил в милой польской семье, где была симпатичная восемнадцатилетняя рыжеволосая дочка. Через несколько недель укладка дороги двинулась дальше, а Станислав – нет. Он остался и осел в Пуласки с молодой женой, Ленкой Мари.

      Станислав тяжелой работы никогда не гнушался и очень стремился зарабатывать деньги, а потому днем вкалывал на лесопилке, а ночью – на консервной фабрике. Вдобавок по воскресеньям, после церкви, стал готовиться к получению гражданства Соединенных Штатов. Сидя в маленькой съемной комнате над булочной Хлински и штудируя Конституцию и Декларацию независимости, он так воодушевлялся, что читал жене вслух:

      – Ленка, ты только послушай. Тут написано: «право на жизнь, свободу и стремление к счастью». Только представь, Ленка. Наша страна хочет, чтобы мы были счастливы… и ты будешь счастлива. Как только разбогатею, сразу куплю тебе шубу.

      Ленка смеялась:

      – Нам дом надо сначала купить.

      – А после того, как я стану гражданином, получу право говорить что захочу, и меня никто не арестует, и я смогу купить дом, и его у меня никогда посмеют не отобрать.

      Ленка его поправила:

      – Никогда не посмеют отобрать.

      – Точно. И у меня будет свое дело, как у мистера Спирпински. Подумать только, Ленка, отныне все наши дети будут американцы, и наши внуки, и их дети.

      Ленка, к тому времени уже два месяца как беременная их первенцем, урезонивала его:

      – Станислав, уймись и учись.

      День главной гордости всей жизни Станислава – когда он отправился в Грин-Бей получать гражданство Соединенных Штатов. Не успел он принести клятву, как тут же схватил жену за руку и помчался к громадному дому суда по соседству – подать заявление на американский паспорт. Ленка, едва за ним поспевая, спросила:

      – Зачем тебе паспорт так скоро, Станислав? Мы еще невесть когда поедем куда-нибудь.

      – Знаю, – сказал он. – Но когда окажусь в Польше, я хочу, чтобы они видели, как давно я уже гражданин.

      Через несколько недель, когда паспорт наконец прибыл по почте – с радостной фотокарточкой внутри, Станислав обошел весь город и показал паспорт всем, кого встретил. Он тыкал в графу с ростом и спрашивал:

      – Вы знаете, у кого рост шесть футов четыре дюйма? У мистера Эйбрэхэма Линколна, вот у кого!

      Через несколько