Поскольку любовь и внимание родителей были редкими и импульсивными подарками судьбы, я научилась искать эти вещи в других местах. Из-за того что не чувствовала себя «своей» даже в собственной семье, роль отверженной давалась мне естественно, и я начала упиваться возможностями, которые она мне предоставляла. Если мне суждено быть странной девицей с трагической семейной историей, то я буду самой странной девицей с самой что ни на есть трагической семейной историей.
В конце концов, это был отличный способ привлечь внимание.
Глава 2. Девочки преследуют мальчиков[5]
– Отныне и впредь я иду по викканскому пути, – нараспев провозгласила я. – Посвящаю себя вам, Мать-Богиня и Отец-Бог! – тут я подняла повыше зажженную свечу, позволяя раскаленному воску стекать по рукам. В конце концов, что такое посвящение, если не боль?
Мне нужно было выделяться, быть не такой, как все, чтобы мне вслед оборачивались, когда я шла по коридору. Казалось, самый простой способ добиться этого – стать самой странной девицей во всей средней школе. В двенадцать лет я решила, что хочу принять языческую религию, в которой ни черта не смыслила, и тогда я рыбкой нырнула в свою «викканскую фазу». Я была одержима сакральной женственностью и накладывала заклятия на девчонок, которые странно смотрели на меня во время переменок. Мое обычное одеяние состояло из длинных черных струящихся юбок и браслетов, нанизанных на руки до самого локтя.
– Я не хожу в церковь, я же ведьма, – объяснила я своим одноклассникам. – Мне не хотелось бы, чтобы меня сожгли у столба или еще что.
Некоторые хмыкали в ответ. Они за это заплатят! У меня была целая книга заклинаний отмщения. Однако большинство ничего не имели против. В Боулдере все эти ведьмовские дела считались чуть ли не суперкрутыми. Мама моей подружки Меган ходила к целителю рейки[6] и дарила мне кусочки розового кварца, когда я болела простудой.
Однако все изменилось, когда я перешла в шестой класс и папа вдруг решил перевезти нас в Италию.
– Чтобы вы могли выучить итальянский, – так он это объяснил.
– Но мы достаточно хорошо знаем итальянский, – запротестовала сестра.
– Вам девочки, нужно свободно разговаривать. Я хочу, чтобы вы смогли жить там, когда станете постарше.
Чтобы облегчить период привыкания к новой стране, он снял просторную виллу, обставленную шелковыми викторианскими диванами. Нам не разрешалось не только прикасаться к ним, но даже дышать рядом. Первый год мы учились в американской частной школе, где моя бабушка работала библиотекарем и администратором. Это была та же школа, в которую ходил в детстве отец, и все остальные ее ученики были родственниками знаменитых художников или дизайнеров обуви. Когда нам случалось захаживать в винный магазин, я видела их фамилии, сиявшие золотом на бутылках