В тревожном ожидании твоего письма не теряю надежды, что я по-прежнему для тебя
Эдди Багарози – по-английски
Вторник, 2 сентября 1947 г.
Дорогой мой Эдди!
Я все жду твоего ответа, но чувствую, что получу его еще не скоро. Общение наше оставляет желать лучшего. С тех пор как я написала тебе последнее письмо, я, конечно, передумала. Я взвесила все «за» и «против», думала-думала и пришла к заключению, что замуж не выйду. Сейчас это было бы глупо с моей стороны, даже если я его люблю; как бы то ни было, он все равно мой: меня поддерживает богатый и влиятельный человек, и я могу сама выбирать, где и когда мне петь.
Мне предложили Испанию, Барселону в ноябре – спеть «Норму» и «Силу судьбы». Наверное, мне следует согласиться, да? Что касается Ла Скала, то в летнем сезоне ничего интересного для меня пока нет. Этой зимой я, наверное, буду петь в разгар сезона. Посмотрим. Мне поступали и другие предложения, но какого черта я должна без удержу петь второстепенные и третьестепенные оперы, когда могла бы посвятить себя самым великим вещам – отдохнув и расслабившись? Слава богу, мне повезло, я в деньгах не нуждаюсь, и в настоящий момент пытаюсь успокоить нервы после того несчастного случая и злополучных 5 спектаклей, которые мне пришлось петь, несмотря на жуткие боли и ужасное состояние. Но я горжусь собой, Эдди, потому что никто другой не смог бы совершить то, что совершила я в подобной ситуации. Конечно, теперь, оглядываясь назад, я думаю: «А хорошо ли я спела эти 5 «Джоконд»? Нет, не может такого быть». Я находилась в каком-то ступоре, пела без всякого воодушевления, почти в полубессознательном состоянии. Луиза тоже это почувствовала.
Что касается Луизы, то она, наверное, написала тебе о своих новостях, и, мне кажется, она довольна. Она разве что беспокоится, что тебе не удастся сделать так, чтобы она здесь осталась. Кстати, у нее почти прошли приступы, она не кричит по ночам и т. д. Поверь мне, все беды в голове.
Мой дорогой, как ты там? Луиза сообщила мне новости, и я очень обрадовалась. Продолжай в том же духе, приятель! И даже не смей думать, что я о тебе забываю или смогу забыть. Только обстоятельства заставляют нас вести себя иначе. Когда мы наконец увидимся, я тебе все расскажу! Но знай одно: Мэри Анна[59], в отличие от всех остальных, не изменится, хоть ты и был со мной жесток в последние месяцы перед моим отъездом. Я ничего не сказала. И продолжала приходить к вам с Луизой – но перестала писать, да, я чудовище и т. д. Улавливаешь разницу – но что ж поделать.
Дорогой, мне сейчас придется тебя оставить, желаю тебе всего наилучшего. Пожалуйста, напиши мне немедленно, и ответь на все мои вопросы о карьере, и скажи, правильные ли решения я принимаю (мне кажется, да). Только вот мы