Я присел и перевел дыхание. Ноги сильно дрожали, поэтому я стоял с трудом. А всего-то какой-то метр пронес тело, которое было вполовину меньше меня. Просто, когда я делаю то, что мне совсем не хочется делать, я оказываюсь хуже муравья или пчелы. Неделю назад мама решила разобрать и вымыть холодильник. Тогда она сказала, желая поддеть меня, что муравей может переносить предметы в пятьдесят раз тяжелее, чем он сам, а пчела – и раз в триста. Услышь это Хэджин, он понял бы намек и без слов. Но в тот день дома был только я, ничего не понимавший. Мама добавила:
– Если соотнести это с мужчиной ростом 184 сантиметра и весом 78 килограмм, то он способен протащить на себе трейлер весом в девять тонн.
Отличный способ заставить меня отодвинуть холодильник. К сожалению, теперь она не могла воспользоваться этим талантом. Она больше ничего не могла, кроме как лежать на старом пледе. Наверно, это и есть смерть.
Я закрыл ей глаза. С силой разогнул ее согнутые в локтях руки. Когда я выпрямил ей шею, послышался звук ломающихся костей. Чтобы закрыть ее рот, я оттянул подбородок, из-за чего чуть не сломал ей челюсть. Отдернув полу ее платья, задравшуюся кверху, я понял, что́ это было за платье.
Не платье, а ночная рубашка, которую прошлой весной я купил маме в подарок на пятидесятилетие. Я отчетливо помню, как она рассердилась и вместо того, чтобы меня поблагодарить, назвала ее «ночнушкой для бабушки». После этого я не видел, чтобы мама ее надевала, поэтому решил, что она эту рубашку выбросила. По правде говоря, я вообще забыл про свой подарок. Но теперь у меня возник еще один вопрос. Почему мама была именно в ней?
Я заметил, что в кармане ночнушки что-то лежит – длинное, похожее на зажигалку. Моя находка была совсем неожиданной – ключ от машины. Все вещи мама обычно клала на место, значит, этот ключ должен был быть в ящике стола. А ночная рубашка была тут совсем «не пришей кобыле хвост». Вряд ли мама поздно вечером собиралась куда-то поехать в одной ночнушке. Мама, конечно, несмотря на свой возраст, носила узкие джинсы и у нее были прямые длинные волосы, но она была не настолько «современна», чтобы отправиться куда-то на машине в ночной рубашке. Тем более, после девяти вечера она обычно вообще не выходила из дома – не то что на улицу, даже в садик на крыше, который она очень любила. Такие уж были мамины правила. Именно благодаря им я мог спокойно выходить на улицу через дверь на крыше.
Я положил ключ на место в ящик стола и завернул тело мамы в плед. Веревка, чтобы завязать плед, была бы как нельзя кстати, но желания и времени искать ее не было. Да и оставлять повсюду кровавые