Сделать это оказалось совсем не трудно, учитывая то, что на входе как я помнил должно было висеть как минимум два.
Откинув воротник, я уставился на своё отражение. На шее красовался след в виде небольшого пера, будто выжженного на коже чем-то очень раскаленным. Оно напоминало мне клеймо. В голове мелькнул обрывок сна, но тут же затерялся среди вереницы многочисленных мыслей. Что это такое? Откуда оно взялось на моей шее и почему напоминает перо? На секунду я задумался, стоило ли вообще оставаться на ночь в этом странном Богом забытом месте?
– ДА И ЧТО ВООБЩЕ ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ, АДАМ? Разозлившись, я пнул ближайшую стенку и старая картина на ней с треском упала на брусчатый пол. Вернувшись в комнату я забрал мешок со своими пожитками ещё раз осмотрел избу в надежде обнаружить хоть какие-нибудь признаки жизни, но так ничего и не нашёл. Раздражённый собственной беспомощностью я наконец вышел на улицу, небо было светло-розовым, остальных избушек видно не было.
Глава 4
– Они что исчезли? Или я сошел с ума?
Резко у меня перед глазами потемнело и я увидел тонкую, тусклую нить. Лишь на мгновение, и потом все исчезло, немного проморгавшись я вновь увидел знакомый снежный пейзаж.
– Да что же, такое со мной сделал этот старик, если он вообще был. Разозлившись, я достал компас и карту и сверил направление. Путь в Сатун лежал через одно небольшое поселение и мне нужно было зайти туда, потому-что раздобыть коня для дальнейшего пути можно было только там. Мне не смотря ни на что нужно было туда добраться, раз я начал это, я должен и закончить. Заодно зайду к одной женщине, о которой рассказывал мне отец, может она сможет сказать, что со мной.
Дело в том, что мои родители познакомились как раз там по счастливой случайности. Отец подрабатывал извозчиком, а мать была проездом и так получилось что они понравились друг другу, ну а потом мама приехала в Мираст к папе, как же мне жалко, что я не могу еë увидеть, порой пытаюсь вспомнить как она выглядела. Отец рассказывал мне: светлые волосы, ямочки на чеках, заразительный смех. Она была авантюристкой и даже не подумала о последствиях сбежав в Мираст. Тогда отец ещё не знал, что мама болела, а она не хотела рассказывать. Не хотела провести остаток своей жизни в постели. Беременность стала последней каплей, какой бы жестокой не была правда – мама отдала свою жизнь за меня, я должен был что-то изменить.
Единственное, что отпечаталось в моем сознании, воспоминанием о маме – это последние ее слова, которые передал мне отец, когда мне исполнилось 10: – "Во что бы то ни стало, даже если другие будут мешать, иди а своей цели, найди своё в этом мире и тогда обретешь свободу." Эту фразу я всегда повторял себе, это единственное – что у меня осталось.
Вынырнув из воспоминаний я собрал карту в мешок и направился в нужном направлении, впереди лишь одни ветки да сугробы. Но надо сказать вид открывается превосходный. Как бы мне хотелось остаться здесь хотя бы не надолго, может когда все это закончится