Один из них, с веселым худым лицом, густыми темными бровями и залысинами над высоким лбом, бросил ладонь к козырьку форменного кепи и отрекомендовался на отличном русском языке:
– Капитан Круз, уполномочен вас встретить. Товарищи ждут в палатке. Пойдемте со мной.
Мы переглянулись и пошли следом за капитаном Крузом.
Скалистые горы, зона дислокации Первого батальона Кубинской армии. 5-е число 6-го месяца, среда, 16:40
Оба вертолета, заглушив двигатели, стояли на траве. Вокруг них расположилось оцепление из четырех парных постов егерей. «Крокодил» улетел, ожидая на аэродроме вызова на обеспечение обратного маршрута. Мы же сидели в большой палатке с кубинцами. С их стороны в долине никаких сил не было – только пять человек, принимавших участие в переговорах. Мария Пилар была рада встретить друзей, они долго обнимались, расспрашивали друг друга о делах. Теперь Мария Бонита сидела за столом молча, лишь иногда вступая в разговор, чтобы ответить на заданный вопрос.
Кубинцы действительно предложили много. Их агентурная сеть охватывала не только Нью-Рино, но и многие города Штатов, Техаса, Конфедерации, Европейского Союза, и даже в Нью-Дели у них была база, представленная в виде ночного клуба на берегу. Если русские в Новой Земле бросили все силы на строительство промышленности и армии, а разведкой занимались преимущественно тактической и лишь на тех территориях, которые попадали в зону оперативного внимания, то у кубинцев таких возможностей не было. Их было немного, они не имели своей постоянной территории и испытывали серьезные затруднения в средствах. Их резидентуры везде были коммерческими предприятиями, помимо добычи информации добывая еще и деньги. С их слов, у Первого батальона даже было секретное соглашение с правительством Бразилии. Впрочем, бразильцам Первый батальон был известен как Свободная революционная армия. Бразильцы подкидывали им оружие и боеприпасы, отчего вооружены все были бразильскими «имбелами» – копиями FN-FAL, а также приплачивали за то, что эти повстанцы гарантировали отсутствие в их зоне ответственности любых других повстанцев, а особенно – бандитов.
Другие батальоны, всего их было шесть, занимались аналогичным бизнесом во всех горно-лесных районах, где удавалось договориться с теми, кто готов платить за спокойствие на сопредельных территориях. Немножко смахивало на рэкет, но не слишком, потому что в случае отказа платить кубинцы безобразий не устраивали, а просто перебирались в другие районы.
Кроме того, учитывая, что в основном точки их дислокации приходились на места, где торжествовала анархия, кубинцы следили за тем, чтобы окрестным бандам не слишком удавалось объединяться под единым руководством каких-нибудь особо харизматичных лидеров, и лидеры эти обычно устранялись. Как представители страны законопослушной, кубинцы считали своим долгом не давать бандитской вольнице слишком расти.
Вообще