Некоторое время они неподвижно смотрели друг на друга, видимо, привыкая.
– Здравствуйте, Бездушная машина, – женщина решила заговорить первой.
– Здравствуйте, – произнес голос со стороны экрана. Женщина всякий раз удивлялась, что голос не был механическим, ведь это, по ее представлениям, более соответствовало бы рисованному глазу, да и ситуации вообще. Но глаз разговаривал приятным мужским голосом, как будто бы из рекламы солидных часов, располагающим и в чем-то чарующим, но при этом не терпящим совершенно никаких возражений.
– Поздравляю вас с наступающим Новым годом! – продолжил голос с экрана.
К тому, что ее не называют по имени, женщина уже привыкла. Вероятно, это должно было укреплять в ней мысль, что она только винтик в системе, вполне заменяемый. Но ее всякий раз это нервировало. Впрочем, по словам коллег (большей частью бывших), машина никого не называла по имени.
– Супер! – коротко ответила женщина. – Поздравляю и вас.
В постоянной суете она и запамятовала, что совсем скоро – Новый год. Нет, она, конечно, помнила, что праздник будет, но ощущения этого самого праздника не было.
– Желаю вам всего самого наилучшего, – продолжала диалог машина.
– Спасибо, – повторила женщина. – И вам.
– Как ваши дела? – голос хмыкнул. – В целом?
– В целом неплохо, спасибо. Работаю.
– Это хорошо, – вяло отреагировала машина. – Это хорошо.
– Есть, конечно, определенные неровности, шероховатости, так сказать, – женщина все порывалась начать перечисление проблем, с которыми ей в последнее время приходилось сталкиваться с утра до вечера, с подробным изложением своих версий того, «кто виноват» и «что делать», но все-таки удерживалась: опыт подсказывал, что все эти «доверительные разговоры» бесполезны, особенно в этом помещении. – Но работаем над этим, устраняем, – она таки удержалась.
– Все правильно, шероховатости и неровности в нашей работе ни к чему, – ответила машина. – Даже так: в нашей