Мэрилин не слушала ни советов, ни требований Оливье, не то чтобы она не признавала его авторитет, но желала играть, как сама чувствует роль. Лоуренс Оливье был на картине режиссером и исполнителем заглавной роли, и откровенное пренебрежение заморской звезды сильно задевало его, принижая в глазах съемочной группы. Для Оливье это был самый трудный и неприятный опыт работы в его карьере.
Позже в своих весьма предвзятых воспоминаниях Оливье выставил себя этаким умудренным опытом страдальцем, вынужденным терпеть глупые капризы мало на что годной заморской звезды, ставшей популярной безо всяких на то оснований. Следует признаться, что не один Лоуренс Оливье, но и режиссеры, однажды поработавшие с Монро, зарекались повторять печальный опыт даже за большие гонорары.
Монро никогда не отличалась хорошей памятью, ей бывало тяжело запомнить простой набор фраз. Это страшно раздражало Миллера, который не мог понять, как актриса не может выучить роль. Они без конца пререкались, то и дело вспыхивали мелкие ссоры… Мэрилин ставила супруга на место, объявляя, что критиковать ее неумение работать он будет тогда, когда снимет сам или хотя бы снимется хоть в одном фильме, и советовала заняться своим делом – писать пьесы. Писать не получалось…
Миллер надеялся плодотворно поработать, пока супруга будет занята съемками, но вместо этого без конца решал проблемы ее непунктуальности, здоровья, а то и капризов. По привычке Артур заносил свои мысли и ощущения в дневник. Съемки еще только готовились, а Мэрилин уже знала, что думает о ней супруг, потому что прочитала этот дневник, оставленный открытым на видном месте.
Лоуренс Оливье считал Монро испорченным ребенком и даже откровенно называл при Миллере сучкой. Больше всего Мэрилин потрясло то, что Артур с таким мнением Оливье соглашался, а также то, что позволил прочитать дневник.
Было ли это случайно? Едва ли, ведь опытный драматург прекрасно понимал, какое впечатление произведет написанный текст. К чему было так опрометчиво оставлять дневник, открытый на нужной странице, там, где его могла прочесть жена?
Всего три недели счастья, и все рухнуло! Брак дал серьезную трещину.
Для Мэрилин самым ужасным оказалось то, что Миллер оправдал худшие ее опасения: он понял, что жена не соответствует ему интеллектуально (чего больше всего боялась сама Монро).
Миллер (правда, после гибели Мэрилин) щедро делился впечатлениями об их браке в своих произведениях. В тех фрагментах его книги «Извивы времени», что посвящены Мэрилин, полным-полно покровительственных речей о «дорогой девочке» и «совершеннейшем ребенке», о вечно рассеянном