То, что становится общепринятым, перестаёт быть истиной.
Представьте себе женское освободительное движение под лозунгом: «Люби свой рот!»
«А за что его любить?» – мелькнул бы у всех первый вопрос. И первым же ответом приходил бы в голову ответ неприличный. Однако, вслух давались бы ответы: люблю за то что им можно есть, говорить, целовать, а также блевать. Кроме того рот бывает красивым.
– А какими именами вы называете свой рот? – спросили женщин.
– Рот и называю ртом, – ответили бы они. – Ну, иногда – хлеборезкой.
Но тут женщины развернули знамя освободительного движения под лозунгом: «Люби своё влагалище!» (http://www.loveyourvagina.com). Задача славная – заставить сделать женщин один пресловутый шаг: от ненависти до любви. Чтоб они ответили на любовь своего влагалища взаимностью. А любовь, как говорят, освобождает.
Правда, сайт этот не столько о любви, сколько о корысти, ибо компания, что подрядилась на лозунг, продаёт накопители менструальной крови, а заодно решила поднабрать у женщин словечек, имён и терминов, которыми они зовут и кличат свои пизды, то есть компания поняла, что свой рынок кровяных накопителей надо знать по именам.
Слов этих, именующих пизду, оказалось мульон. На сайте предоставлена возможность и своих добавить. А что толку?
Лучше бы самих пизд было мульон каждому на выбор, бесплатно и сразу. Но компания эта до изготовления пизд ещё не доросла. Что же до имени для них, так одного вполне хватило бы: «пизда» – ибо нет точнее и лучше.
Слышите, как пиздяные рты раскрыты в голоде и кричат прямо в глаза: «Что в имени тебе моём?»
Верный брак нейтрализует пару недавно бывших опасными членов общества. Их сексуальная энергия искусственно, с помощью законов и нравов локализируется друг в друге и не распространяется хаотически на других, что вносило бы беспорядок и безучётность в организованную обществом половую жизнь.
Когда заключается брак, общество облегчённо вздыхает.
Новобрачные учащённо дышат первые несколько месяцев, а потом им начинает не хватать воздуха. Но удавка уже накинута и свободного дыхания не предвидится. Разве что всплывать на поверхность, делать глубокий вдох адюльтера и снова погружаться в глубины брака.
Несколько англоязычных поэтов говорили мне, да и читать мне приходилось, что стихи Бродского, которые он писал на английском – плохие. Я не читал ничего у Бродского на русском, чтобы применить такой эпитет – всё в той или иной мере вызывает во мне восторг.
Когда я читаю стихи Бродского на английском, мне всё понятно, и я их ощущаю почти как его русские стихи. И эта понятность вдруг вызвала во мне подозрение. Ведь все стихи великих англоязычных поэтов мне мало понятны или не понятны вообще, то есть я не могу прочувствовать поэзию на