Еще десять минут.
Когда я вернулась на свой пост, о себе напомнил мочевой пузырь. Пить колу было идиотской идеей, тренированный организм желал немедленно от нее избавиться. Туалет находился в конце перрона. Надо бежать бегом, возможно, все кабины заняты, придется ждать, потом нестись обратно, а времени в обрез. Я решила терпеть.
Еще три минуты.
Переминаясь с ноги на ногу, я услышала сообщение: «Внимание! «Интерсити 373 – Теодор Шторм» Вестерланд – Бремен, по расписанию прибывающий на путь двенадцать «а» в тринадцать часов сорок две минуты, задерживается на десять минут».
Я знала, что так будет. Мочевой пузырь усилил давление. Я представила, как отец, поискав меня глазами, немедленно садится в ближайший поезд, идущий на север, услышала его фразу «Кристины там не было» и увидела глаза матери. Я решила терпеть.
Потом прибыл поезд. Подошел, шипя и мелькая, двери раскрылись, стали выходить первые пассажиры. Он был в середине перрона, в красной ветровке, джинсах и синей кепке. Я увидела, как он вытаскивает из вагона огромный чемодан и ставит его в метре от края платформы. Я принялась махать ему, но это было лишним. Отец и взглядом не одарил окружающее. Он прижал к груди рюкзак и уселся на чемодан, лицом точно в противоположном от меня направлении. Я продралась сквозь идущий навстречу людской поток и, запыхавшись, остановилась перед ним. Он посмотрел на меня снизу вверх.
«Глаза, как у Теренса Хилла», – подумала я.
– Как можно находиться в таком бедламе?
Голос был обиженный.
Вел он себя, как Ринтиндамб.
– Привет, папа, я же тебе объяснила: идешь направо, в сторону фойе, по эскалатору наверх, и там справа буду стоять я.
– Впервые слышу. – Он встал и отряхнул брюки. – Ну, ты представляешь? Поезд опять опоздал. Ты не знаешь, когда они раздают эти талоны?
Я попыталась забрать у него рюкзак, но он держал его крепко.
– Я сам понесу, спасибо. При каком опоздании они выдают эти талоны?
– Не за десять минут, уж конечно. Дай мне, пожалуйста, рюкзак, я тоже могу что-то нести.
Он повернулся в сторону эскалатора.
– Да, возьми чемодан, мне с моим бедром нельзя ничего таскать.
Подняв чемодан, я едва не испустила дух. Я поставила чемодан на перрон и попыталась потянуть его за собой.
– Папа, подожди, а что с колесиками?
Отец остановился и нетерпеливо посмотрел на меня:
– Они отвалились, но на две наших поездки сойдет и так. Ну, пошли.
Я, скособочившись, потащила за ним чемодан, стараясь контролировать дыхание.
– А кто… нёс… его… там… Мама?
– Чушь.
Без дальнейших объяснений он широкими шагами пошел к эскалатору. Говорить мне удавалось с трудом.
– Скажи… что там… у тебя?
Его ответ я едва разобрала, потому что он бежал впереди и даже не обернулся.
– Дрель,