Совпадение во времени было далеко не случайным. Столетиями история шагала с Востока на Запад, и накануне эпохи Великих географических открытий ритм ее барабанного боя убыстрялся. В середине XV века величайший город Европы пал под натиском ислама [3], и мусульманские солдаты вновь готовились выступить в поход, чтобы вторгнуться в сердце старого континента. В эпоху, когда никто не подозревал, что новый континент только и ждет, чтобы его открыли, мечты христианства о спасении сосредоточились на достижении Востока: в исполненных горечи фантазиях европейцев Азия превратилась в сказочное королевство, где будет выкован союз против извечного врага и наконец осуществлена мечта о вселенской церкви.
Крошечная Португалия поставила перед собой поистине геркулесову задачу: покорив океаны, обойти ислам с фланга. По мере того как перед первым плаванием Васко да Гамы накапливались коллективные старания поколений, к гонке поспешила присоединиться Испания. Поскольку ей требовалось нагонять соседей, она решила поставить на итальянского искателя приключений Христофора Колумба. В 1498 году, когда Васко да Гама отплыл на восток к Индийскому океану, Колумб взял путь на запад и в конечном итоге достиг материковой Америки.
Оба путешественника искали один и тот же трофей: морской путь в Азию, однако достижения Васко да Гамы надолго отошли в тень грандиозной ошибки Колумба. Теперь, когда мы возвращаемся в тот мир, каким он был в их эпоху, в мир, где все дороги вели на Восток, мы наконец можем восстановить равновесие. Плавания Васко да Гамы были прорывом в вековой кампании христианства пошатнуть исламское владычество в мире. Они кардинальным образом изменили отношения между Востоком и Западом и провели разделительную черту между эпохами господства мусульман и христиан – тем, что мы на Западе называем Средними веками и Новым временем [4]. Разумеется, они – еще не вся история, но составляли много большую ее часть, чем нам хочется помнить.
Эпоху Великих географических открытий обычно преподносили как бескорыстный рыцарственный поход с целью раздвинуть границы человеческого познания. Сегодня ее объясняют как стремление изменить баланс мировой торговли. Она была и тем, и другим: она преобразила представления Европы о ее месте в мире и дала толчок глобальному