Как-то раз немецкий патолог Рудольф Вирхов демонстрировал студентам физиологический опыт. Когда он удалил у жабы часть мозга, её тельце стало дергаться в конвульсиях. Студенты засмеялись. Желая остановить неуместный смех, Вирхов, как ни в чём не бывало, объявил:
– Итак, господа, наш эксперимент блестяще подтвердил, как мало мозга надо для того, чтобы развеселилась целая аудитория.
На что же способен наш мозг? Можно ли расширить пределы его возможностей? И как? Можно ли понять, каковы механизмы и приёмы работы ума, постичь структуру вырабатываемого знания? Можно ли использовать наши знания об устройстве и принципах деятельности мозга для повышения эффективности его работы?
Впрочем, можно и повторить слова Оливера Хэвисайда: «Разве должен я отказываться от обеда лишь потому, что не понимаю, как происходит процесс пищеварения?» В самом деле, перестанем ли мы креативно мыслить, не зная, что творится в черепной коробке?
Тем более что сегодня (точнее, уже лет сорок) все знают о существовании и сотрудничестве двух полушарий мозга. Зачем-то сигналы от левой половины тела обрабатываются правым полушарием, от правой половины – левым. Может, так решается задача устойчивости системы. Или это что-то вроде того, как школьники из одной школы идут писать ЕГЭ в другую? Чтобы объективизировать результат, так сказать.
Техническое решение, осуществлённое при сборке первого человека, гениально просто: нервные окончания, сигнализирующие о положении дел во всех органах и участках тела, в головном мозге перекрещиваются. Так что в правое полушарие попадают сигналы от левой половины тела и наоборот. Поэтому поражение одной половины мозга – например, вследствие инсульта – вызывает паралич противоположной стороны тела.
Известно, что левое и правое полушария головного мозга имеют разные специализации. Левое управляет процессами, в которые вовлекаются числовые величины, используются логические цепи, последовательно прослеживаются и анализируются ряды фактов и событий. Правое же полушарие оперирует образами, содержит пространственные и временные[7] целостные картины. Для левого полушария естественна вербальная (т. е. словесная), дискретная форма «записи» исходной и конечной информации – а также, по-видимому, промежуточных результатов переработки одной в другую. В правом полушарии возникающие и исчезающие образы бессловесны и непрерывны.
Но, конечно,