– Серегей? – не очень уверенно спросил отрок.
– Я, – подтвердил Духарев.
– Ишь как оно! – Отрок оглядел Духарева и его жеребца с явным одобрением. – Степной коник, я чай?
– Хузарский.
Отрок опустил копье, потянулся к конской морде.
Пепел тут же прижал уши и нацелился куснуть, но Выдр убрал руку и засмеялся.
– Добрый коник, – произнес он с удовольствием. – Откуда?
– На смоленской ярмарке взял, – ответил Духарев.
– Много отдал?
– Четыре гривны.
– Не дешево… – покивал Выдр. – Отдашь мне за пять?
Серега погладил Пепла. Тот ткнулся в ладонь мягкими губами. Морковку искал.
– И за десять не отдам, – сказал Духарев. – Он теперь мой.
– Да я так спросил, – не особо огорчился отрок. – Мало ли…
– Войти-то мне можно?
– Входи, – Выдр отодвинулся, уступая дорогу, и Духарев, ведя Пепла в поводу, двинулся наверх, к родному дому.
Дом стоял пуст. Ни утвари, ни живности – ничего. Холодная печь, стылая изба. В хлеву даже сена нет. Во дворе – ничего. Только ведро у колодца. Сергей ждал худого, но в самое худое верить не хотелось. И до самого конца не хотелось верить в то, что привиделось.
Серега отвел жеребца в хлев, снял сумки, расседлал, подсыпал овса.
Когда вышел, увидел соседку. Поздоровались.
– Ить ты зря тут располагаешься, – заметила женщина. – Это теперь не ваше.
– А чье? – нахмурился Духарев.
– Гораздово.
– А мои где?
– У него ж.
– Это как так? – мрачно спросил Серега.
Женщина смутилась.
– Ты лучше дружка своего расспроси, – посоветовала она. – Чифаню.
Чифаню Духарев отыскал в Любимовой лавке. Чифаня резал пояс. Тут же был и Сычок.
– Здорово!
– Здравствуй! – Чифаня даже улыбнулся сначала, но тут же помрачнел. А вот Сычок обрадовался искренне, сгреб Серегу в охапку, стиснул по-медвежьи. Духарев еле высвободился.
– О! У тя меч! – закричал новгородец. Глаза его заблестели. – Покажь!
Духарев закинул руку, привычно выдернул длинный клинок. Аккуратно, чтоб не задеть низкую балку.
– Ух ты! – восхитился Сычок. – Эк ты наловчился!
Серега не удержался, похвастал: вертанул меч двойной петлей. Сычок отшатнулся. Любой отшатнется, когда перед глазами с шорохом рвет воздух смертоносное лезвие. Любой, кроме воина. Духарев понял это – и устыдился. Бросил меч обратно в ножны.
– Чифаня, – сказал он. – Где мои?
– Горазд взял, – не поднимая глаз от работы, произнес внук Любима.
– Как?
– За навет.
– Да он… – воскликнул Сычок.
– Помолчи, – зло, не по-приятельски, а по-хозяйски оборвал его Чифаня. – Я говорю. Когда ты пропал, Серегей, Слада сказала: на вас Горазд со своими людьми напал.
– Верно сказала, – подтвердил Духарев.
Чифаня