– Уже вызываю! – пискнула какая-то девушка-официантка.
– Да не по телефону, дура! Кнопку быстрого реагирования жми! Она под баром!
– Сейчас, Галина Олеговна, сейчас!!
– И почему ты раньше ее не нажала, рядом же стояла! Хорошо, что они хоть не в кафе удумали драться! – возмущалась Галина Олеговна. – Малолетние идиоты с разыгравшимися гормонами… Уважаемые посетители, администрация нашего кафе просит прощения за этот ужасный инцидент. Каждому из посетителей будет предложен специальный подарок в качестве десерта…
– Да какие ж они малолетки? Взрослые парни, совершеннолетние, – тут же высказался какой-то интеллигентного вида мужик, до этого с головой закрывающийся газетой.
– Да рокеры бухие, вот и нарываются…
– Безобразие какое! Средь бела дня!
– Эти субкультуры до добра не доведут!
– А я говорю, что они наркоманы, – вновь вмешалась бабка, сидящая за столиком с внуками-тройняшками. – И подруги их такие же, – бросила она придирчивый взгляд в нашу сторону. – Эй, мальчики, – вдруг упал ее цепкий взгляд на собственных внучков, которые, не стесняясь, подбежали к огромному окну в надежде увидеть драку. Ее пока что не было, потому что парни опять затеяли словесную перебранку. Иногда им нужно так много времени, чтобы действительно начать махаться…
– Это все из-за меня, – потерянно прошептала девчонка в зеленом костюме.
– Естественно, из-за тебя, – не стала с ней спорить я. – Зачем орать надо было на всю округу?
– Потому что я его ненавижу, – выдохнула едва слышно она, и ее кулачки сжались, а на глазах появились слезы.
– Мой Иван – убежденный пацифист, он сейчас их разнимет, – не слишком самоуверенно, но излишне пафосно заявила Инга, не отстающая от меня. Я посмотрела на нее с сожалением. Это сейчас ее Ивана на ближайшем дереве распнут.
– Так это ты позвонила Дэну и сказала, что я тут сижу и изменяю? – спросила я у блондинки.
– Не об этом сейчас речь! – первой приблизилась Инга к двери. – Нам нужно помочь нашим мальчикам!
Однако на улицу мы выйти не смогли.
– Ку-у-уда, девчонки? – спросил парень с выбритыми висками, преграждая нам путь. В последнем слове вместо звука «в» он произнес глумливое свистящее «ф». Лицо у него было смазливое и жесткое одновременно.
– На улицу, – хмуро ответила я.
– Зачем? Вашим малышам уже не помочь. – Он вздохнул с притворной жалостью.
– Убери руку, дайнам пройти!! – взвизгнула та, из-за которой все началось.
– Уйди, – твердым голосом сказала и я.
– Такие красивые девочки и общаются с такими глупыми мальчиками. – С задумчивым видом он провел по моим волосам ладонью, затянутой в кожаную перчатку с отрезанными пальцами, которые в народе называются «митенками».
Этот жест заставил меня дернуться и отступить на шаг назад. Я, конечно, человек импульсивный