Я подойду, ведь зло уже свершилось, я жалок, но таково отныне положение мужчин, мы – «выклянчиватели» чувств, нищие любви. Скажи мне кто, что я сегодня вечером процитирую Энрико Масиаса[121], совершил бы аутодафе, но должен признать, что иудейско-арабский шансонье умело сгустил краски: мое желание просит милостыню. Я, бедняк, под завязку накачавшийся имбирным пивом, простираюсь ниц у ваших ног, я – «желтый жилет» сердца, бомж причинного места. Умоляю тебя, признайтесь, будет абсурдом расстаться, не встретившись, верно?
Я встаю и со стаканом в руке направляюсь прямо к красавице в линялых шортах с «приободренными» сосками, которая грызет арахис, пропитанный соусом из перигорских трюфелей. Пока я читаю ей любовную тираду, записанную в блокноте, замечаю, что она нарисовала фломастером на скулах фальшивые веснушки, чтобы выглядеть совсем уж инженюшкой. Обожаю хорошо пошаливших в прошлом женщин, когда они напускают на себя наивный вид. Дослушав мой монолог, великолепная дива делает красноречивый жест: Sorry I don't speak French[122], потом Марина – та, что с короткой стрижкой – подходит и влепляет ей смачный поцелуй. Мои чувства противоречивы. С одной стороны, я горжусь, что у меня глаз-алмаз, как у настоящего скаута, с другой – обидно, что я потерял время и лишился моего мохито. Комкаю любовное письмо и выбрасываю в желтую урну: его переработают в туалетную бумагу. Плачу за выпивку, выхожу на улицу, поворачиваю налево, на авеню Георга V, и шагаю к Crazy Horse[123]. Пора насладиться зрелищем упругих попок, выгнутых спин, торчащих сисек, нужно же чем-то утешиться в этом равнодушном мире. Я знаю одну танцовщицу по имени Дея, возможно, она работает сегодня вечером (второе представление начинается в 23:00). Решаю предупредить ее и останавливаюсь, чтобы написать сообщение. Человек шестьдесят демонстрантов в желтых жилетах громят стоянку такси на углу. Странно, поблизости – ни одного полицейского. Легкий хмель заставляет меня заговорить с бородатым костоломом в бейсболке козырьком назад.
– Я с вами, парни! Сожгите весь этот bling-bling![124] Они колеблются. Некоторые меня узнали и снимают на телефон. Другие закатывают глаза, не понимая, в каком порядке действовать: сначала сделать селфи и потом убить меня или сначала убить, а после этого запечатлеть труп.
– Мы начнем с тебя, Паранго! Коллаборационист! Грязный соглашатель на содержании у системы! Отброс! Отдай нам свои деньги!
– В банке у меня ничего нет, но я могу взять у бармена из «Фуке» бутылку Cristal Roederer… если хотите шампанского.
– Мы