– Твоя подруга очень смелая, – Дукан встретился с ней взглядом и подарил тёплую улыбку.
– Очень глупая, – мягко огрызнулся Кальдур.
– Ты ведь так и не понял, почему она схватилась за тебя? – Дукан одарил улыбкой и его, но уже насмешливой.
– От страха глаза велики, – Кальдур вздохнул и посмотрел в огонь. – Хотя я её понимаю. Для неё лучше было умереть от когтей или магии, чем живой попасть в руки этим ублюдкам. Хорошо, что она вышла погулять и не разделила судьбу своих сестёр из монастыря. Не знаю, каково на её месте, но будь я девушкой… поступил бы также.
Дукан ничего ему не ответил, лишь покачал головой, не стирая с лица ухмылки.
– Кто она? – спросил Кальдур, всё ещё смотря в огонь. – Я думал никого не осталось.
Девушка в доспехах дёрнулась, едва слышно застонала и снова замерла.
– Её зовут Розари. Она такая же Избранная как и ты.
– Никогда её не видел. И не слышал о ней. Они назвали её как-то странно. Фуро, что-то там. Боялись её как огня. И правильно. Не думал, что мы ещё сражаемся в этой войне.
– Красная Фурия. Так зовут её доспех и её. Я думал, что она последняя из кайрам. Ты никогда с ней не встречался. Она не сражалась на Шестой Битве. Не служила в той войне вообще. Была слишком маленькой. Мастер Лотрак уберёг её. И передал мне. Но теперь она выросла.
– Слишком маленькой… – горько выдохнул Кальдур, вспоминая сколько было лет ему, когда он в первый раз забрал жизнь.
– Нужно снять с неё доспехи, – раздался тоненький голосок Анижи. – Кровь вроде остановилась, пора промыть рану и наложить швы. Ну? Чего вы так смотрите? Помогите мне.
– Анижа… – Кальдур посмотрел на неё со смесью печали и стыда. – Эти доспехи нельзя снять. Они часть неё. Только она сама может…
Дукан жестом остановил его, с тревогой глядя на Анижу. Встал, осторожно подошёл к Розари, присел рядом, ласково провёл рукой по её шлему там, где была ещё щека и лоб, и прошептал:
– Девочка, ты должна убрать доспех. Битва кончилась. Больше не нужно сражаться. Ты должна убрать его. Или мы не сможем тебе помочь.
Пальцы Розари болезненно дернулись, она захрипела от боли и напряжения, упёрла руки в землю, попыталась встать, вся затряслась и вдруг расслабилась. Анижа охнула и отпрянула.
– Вот так, ты молодец, – ласково прошептал Дукан, отошёл назад и рукой отодвинул Анижу подальше.
По гладкой поверхности доспехов разошлась рябь и тоненькие, едва видимые, паутинки синей энергии. Металл пошёл трещинами, потерял