– Нет, друг… Она богиня у меня!
Трамвай остановился.
– Ну что, бывай, везунчик!
– Пока, мой добрый друг! Ты всё ж попробуй… Жену звать королевой, детей хвалить и благодарным жизни быть.
Двери закрылись.
Жизнь продолжала рекой бежать. В водах её два разных корабля, один с печальной надписью «Беда» прилёг на мели. Другой, расправив паруса, умчался в горизонт, не дав возможности нам прочитать своё название…
Облачко
Май, солнце, на небе ни облачка. Шоссе – педаль газа в пол…
Приходится притормозить – впереди случилась авария. Объезжаю…
Вместо машины груда металла, несколько мужчин пытаются открыть заднюю дверь.
Через открытое окно слышу детский плач. Съезжаю на обочину.
Бегу назад. Дверь поддаётся, беру на руки малышку. Она не пытается вырваться, а, наоборот, прижимается.
Отхожу подальше: ей лучше не видеть маму…
Покачивая, рассказываю девочке историю про глупого кролика.
Она перестаёт плакать и внимательно рассматривает меня, а я отвожу взгляд…
Вдруг крошка своим пухленьким пальчиком показывает на маленькое облачко над лесом и утвердительно говорит: «Мама!»
Улыбается, а потом вдруг вздрагивает и обмякает.
Тонкая струйка крови через приоткрытый ротик стекает мне на грудь…
Подъезжает полиция, скорая помощь… Малышку накрывают чёрной плёнкой.
Сознание покидает меня…
Резкий запах нашатыря – женщина в белом халате с большими грустными глазами внимательно смотрит мне в глаза.
– Смерть иногда бывает во благо, и конец жизни – это всего лишь начало… – говорит она и помогает мне встать.
Я хочу ей верить, но…
Пытаюсь ехать, слёзы застилают глаза. Останавливаюсь, выхожу из машины.
Оборачиваюсь назад и вижу над лесом уже два облачка…
Эдельвейс
– Что вы знаете о любви? Да, да… Я у вас хочу спросить, солнечное создание! Вы же русская, вы же говорите со мной на одном языке? Только люди с моей далёкой родины могут так смотреть на море и небо. И простите мне смелость задать именно вам этот вопрос, отвлечь от созерцания прекрасного и нарушить покой! Позвольте, пожалуйста, украсть у вас несколько минут внимания…
Пожилой седовласый мужчина, при шляпе, продолжая плести узор из красивых слов, присаживается рядом со мной на скамейку и заглядывает в глаза… Я чувствую, что его не так уж интересует мой ответ: он играет соло, и я ему нужна как понимающий и внимательный слушатель.
Поняв, что я не против, он продолжает…
– Мой дед бежал из кровавой России в эти края очень много лет тому назад – женился, обжился, обзавёлся детишками. От деда отец передал мне любовь к родине и языку. Моё безмятежное босоногое детство пролетело в маленькой альпийской богом забытой деревушке. А потом в соседний дом приехали новые жильцы, и я