– ЕрболАскарович, вы ведь в курсе, что ваше предприятие должно нам крупную сумму? Больше мы ничего выклянчивать не будем. Мы и так более года не тревожили вас, но надо и меру знать. Теперь пусть суд разбирается. А сейчас, если вы не против, наш бухгалтер вместе с вашим проведут акт сверки взаиморасчетов. Не возражаете?
– Нет, конечно. Только зачем же сразу в суд? Давайте договариваться! Вы, кстати, где остановились? Может, вас разместить в гостинице при птицефабрике?
– Нет, спасибо. В городе, в приличном отеле, – ответила Юля. – Чеки за оплату тоже приложим к исковому заявлению.
Сверка проходила в довольно забавном ключе. Девушка с обольстительной грудью могла быть опытным специалистом секс-индустрии. Сумела бы великолепно себя подать, сопровождая Дмитрия на какой-нибудь тусовке. Но в бухгалтерии и экономической терминологии познания секс-дивы находились на том же уровне, что и у первоклассника-прогульщика в системе навигации «Боинга».
Видимость проведения сверки создавалась усилиями бухгалтера материального стола26 Ольги Сулейменовой. «Вот сука! Этот кобель точно ее трахает, когда пропадает неделями. Хотя бы пуговицу застегнула, шлюха! Как дала бы ей по башке этим журналом», – чихвостила про себя Ольга девицу. Вслух же произнесла:
– Девушка, у нас здесь деревня, а не Караганда. С голым выменем только телки в табуне разгуливают.
Гаечкане смогла удержаться, чтобы не подколоть эту раскрашенную куклу. Впрочем, на Юлю подобные замечания не производили ни малейшего впечатления, она даже не удостоила Ольгу взглядом. Но все же необходимый документ удалось составить.
– Он ничего не заподозрил, стопудово! А бумажка эта с долгом у нее, – хвастался исполнитель роли представителя «Меридиана», указывая на «бухгалтера».
Юля отдала Диме акт сверки на сумму три миллиона сто пятьдесяттысяч тенге, согласно заверенному обеими сторонами документу. Не прошло и пары дней, как в кабинет владельца птицефабрики снова вошли визитеры из «Меридиана». В претензионном письме с предложением немедленного расчета была указана уже другая сумма: пять миллионов двести тысяч тенге.
К расчету Черняева подтолкнуло не столько это письмо, сколько разговор со штатным юристом Адылем Кабиденовичем. Последний персонаж по праву заслуживает небольшого отступления от основной линии повествования. Адыль Кабиденовичв рабочее время в основном шнырял среди потребителей продукции, выпрашивая тушку то курицы, то утки, как он любил говорить, «в счет будущих гонораров». Ему очень нравилось с гордым видом вносить в свой дом не только себя любимого,